не учил ни анатомии, ни химии, чтобы знать, как действуют лекарства. Мне это было не нужно, чтобы увидеть, как разорвалось сердце, у человека в груди или омертвел мозг, или выросла злая опухоль, или плод погиб в утробе у женщины, я видел это без этих знаний, если хотел… А потому я давно и не пытался никого лечить или спасать, никто не просил Сингайла Льда об этом уже многие сотни лет, даже имя это давно затерялось в веках. Я же попросту поместил золото в несколько банков, часть истратил на приобретение ценных бумаг, которыми спекулировали на биржах и таким манером прибавлял наш очень крупный общий капитал предвечных, которым позволено было пользоваться всем нам. Так что я стал ныне финансистом, почти гением в этом деле, потому что, просчитывая наперёд, рисковал с заранее известным результатом и никогда не складывал яйца в одну корзину.
Так что жених я был очень привлекательный, как всегда. Но женщин по мне, похоже, уже не существовало, или в той среде, где я пытался такую найти, они вывелись. Вести дом, рожать и воспитывать детей, даже для такого завидного во всех отношениях мужа, никому не хотелось. Всё это теперь для богатых женщин делали роботы, и суррогаты, а сами они, в желании вечно сохранять красоту и юность, были одержимы только этим.
Или же другая крайность – почти полное перевоплощение в мужчину, дело, или как теперь называлось, бизнес, и ты ей будешь товарищем по зарабатыванию денег, тоже, конечно, вариант, как говориться, Арий притягивает Аяю к себе всю жизнь, разделяя её устремления. Но мне этого вовсе не было нужно, вот с Аяей я бы занялся одним делом, если бы ей этого захотелось, а прочие не привлекали меня в таком смысле. Обыкновенной женщины за несколько лет я так и не встретил, утомился поисками и разочарованиями, сдал несколько порций в банки спермы, надеясь, что хотя бы так где-то родятся мои дети, и вернулся на Байкал в наш чудесный город предвечных. Наш новый Байкал. Там были близкие мне люди, мой брат. Там была Аяя…
Аяя… после того, как мы тут все стали жить вместе, и дня не было, чтобы я не пытался проникнуть к ней, потому что я убеждён, что если бы она выслушала меня, если бы позволила приблизиться к себе, она поняла бы, что для неё нет ничего лучше, чем вспомнить, что я всё же её муж. Пусть даже это было признано расторгнутым. Я так не считал. Но, мало того, что Ар неотступно был рядом и мешал мне, постоянно словно читал все мои мысли и не давал приблизиться к Аяе, так ещё и Дамэ как настоящий верный пёс отгонял нас обоих от неё.
Потому, вернувшись ныне, из мира, где и правда разворачивалась какая-то нехорошая эпидемия, от которой всем предвечным лучше было бы укрыться в нашем городе и переждать, как некогда пережидали чуму, потому что мне пришлось окольными путями добираться сюда, избегая больших городов, где теперь стало опасно. И настоящего карантина людишки ввести не могли себе позволить, мир стал так мал, все зависели от всех, перекрой границы и погибнешь без продовольствия, топлива, и прочих благ, что не производились теперь всюду, как
