Но с мужчинами всё проще. Женщины всегда платят дороже, и ты это знаешь.
– Изыди! – крикнула Аяя.
– Ладно-ладно, не вопи! Разоралась, не слыхали давно… – Сатана поднялся, за Ним плащом поднялась и черная плесень со стены и с кресла. – Подумаешь…
Взмахнув крыльями, он смахнул всё, что стояло на столе, на подоконнике, повалились кувшины, пара цветочных горшков, стопки книг, всё побилось, книги разорвались, ударяясь об пол, вылетели листки, земля усыпала пол и ковры, сломались хрупкие стебли и листочки… один взмах, и всё распалось и разрушилось, миг, один миг и столько разрушений…
Я снова посмотрел на Аяю. Она, уже одетая в платье, устало села на постель, не глядя на меня.
– Часто приходит? – спросил я.
Она только отмахнулась, потом взглянула всё же на меня.
– Я привыкла. Но Он… говорит больше… Ты… вот что, Эр… не слушай ничего… «плата» и всё остальное, это Он для тебя. Он всегда так делает, все должны Его бояться, ведь страх тоже открывает ему сердца.
– Ты хорошо Его изучила.
– Ещё бы… – засмеялась Аяя. – Я – специалист.
– Замуж снова выйдешь за меня?
– И не думай! – засмеялась Аяя. – Всё, иди домой, любитель жениться. Среди смертных не нашел, к старой жене решил подольститься?
Я всё же притянул её к себе и поцеловал на прощание, и только после отправился в свой пустой и тёмный дом, куда никогда не заглядывал Сатана. Так вот почему Аяя всюду включает свет, Ему, конечно, свет не помеха, но, наверное, ощущение безопасности, всё же Князь Тьмы…
Я сладко заснул, хотя ночь кончилась и кончилась странно, и об этом мне ещё предстояло подумать, что делать с тем как она кончилась и как продолжать…
… Я же подошла к зеркалу, рассвет только занимался, но уже было достаточно светло и можно выключить лампы. Интересно, как Эрик прошёл в дом, Дамэ не мог впустить его. Но, что теперь думать? Всё тело ныло сладкой усталостью, требуя сна, ведь я заставила себя не спать, чтобы выгнать Эрика до рассвета. Нельзя, не надо, чтобы кто-то знал, что произошло, всё закачается, и начнёт распадаться. Мы не для того соединились жить вместе в единственном в мире месте, где можно, не боясь, быть самими собой, чтобы два великих байкальских брата насмерть рассорились из-за меня. Рыба рассказывала, что из-за их ссор рушатся горы и дрожит земля. Я не видела этого, но Рыбе я верю на слово, она никогда еще не лгала…
Я вернулась в постель и заснула сразу, не успев даже вытянуться, как следует…
Глава 6. Другие восемьсот лет
Эрик рассказывал возбуждённо и много о том, что видел в большом мире, о том, что мы читали каждый день, открывая новости в Сети, он буквально не мог остановиться, взахлёб описывая, как летел в Иркутск, что отсюда всего в трех сотнях верст, и откуда он доехал уже без сложностей, потому что в самом Иркутске пока никаких противоэпидемических мер не принимали, заболевших почти не было.
– Но
