дождями и заросшим колючками ступенькам. Поколебался малость резчик, да решил выполнить просьбу. Изрядно пришлось ему потрудиться, но принёс всё же полведра старушке.
– А ну-ка, – говорит та, – дай-ка сюда кружечку. И плесни из неё воду на старый лисий воротник.
Резчик даже возмутился:
– Я старался, а она воду разливает!
Но тут воротник собрался, свернулся и встрепенулся лисичкой, опрометью выскочившей из избы.
– Вот за это тебе спасибо, – сказала Яга, выпила залпом кружку воды и помолодела. На неё хоть смотреть не страшно стало.
– Ещё водички? – предлагает Иван.
– Нет, всему мера должна быть, – осторожно спустила костяную ногу с печи Баба Яга, прошлась по заброшенной горнице к сундуку и говорит:
– Вот тебе ковёр-самолёт, лети к моей средней сестре. Давно я ковёр ей должна вернуть, а всё оказия не подворачивалась.
Поблагодарил Ивен-резчик Бабу Ягу, взял бутылочку воды живой с собой, сел на ковёр и полетел.
Под ним реки, леса проносятся, за облака головой задевает. Потуже армячок свой запахнул, ветер до костей продувает.
Прилетает резчик к средней сестре. Изба на четырёх высоченных пнях стоит, о двух дверях.
Входит Иван, кланяется. Баба Яга на печи лежит, носом в потолок вросла.
– Фу, фу, фу, русским духом пахнет! Кто пришёл, не ты ли, Иван?
– Я, – отвечает. – Тебе ковёр-самолёт от старшей сестры пригнал.
– Не могу я встать, уже полвека лежу.
Напоил её резчик живой водой и просит:
– Помоги мне, Баба Яга, домой к своей жене вернуться.
– Э-хе-хе, – прокряхтела старуха, сев на лавку. Выбирай: или домой, или к жене. Нет боле в твоём дому твоей жены.
– То есть как? – опешил Иван.
– Дома она у своей родни.
– К жене хочу, – рубанул резчик рукой воздух.
– Возьми тогда сапоги-скороходы, пониже в них лететь будешь, не замёрзнешь. В снегах живёт твоя красавица. Беги в них к моей младшей сестре, – достаёт Баба Яга из-под лавки сапоги такие неприметные, кожаные, без прикрас.
Поблагодарил резчик. Надел сапоги и… Одна нога здесь, другая там! Очутился перед снежной горой ли, землянкой ли, не знает, как назвать. Перед ней лежит северный олень, а над ним старушка убивается:
– Видишь, как бывает? Много я могу, много знаю, а как вернуть друга верного к жизни не ведаю. Ранили его смертельно охотники, ко мне пришёл за помощью и умер. Мёртвая-то вода у меня была, раны смочила – зажили, а вот живая закончилась.
– Возьми, бабушка, – протянул остатки живой воды Иван, – исцели своего друга.
И точно, только сбрызнули оленя живой водой, как тот вздрогнул, вздохнул, встал на ноги, благодарно Яге в плечо уткнулся.
– Его благодари, – шутливо отмахнулась Яга.
– Подскажи,
