сидр – это сидр, – пробормотал отец, заслужив этим мало-мальски уважительный взгляд.
Я поспешно выполнил поручение и протянул отцу две кружки, ни на одной из которых не было надписи: «Самый лучший в мире папа». Потом отправился на поиски так и не вернувшейся Лили.
Сначала заглянул в кухню, где нашел только ее папу: вид у него был такой, будто он пытался вспомнить, какое из устройств является плитой. Затем прошел по коридору посмотреть, не закрыта ли дверь в туалет. Открыта.
Из комнаты Лили не доносилось ни звука. Я подумал, что Лили там нет. Но все равно заглянул и нашел ее там, совершенно одну. Она ничего не искала. Не смотрела в мобильный. Не меняла второпях свой праздничный плей-лист. Лили сидела на краешке кровати, глядя в пустоту. Забылась или думала о чем-то, что забудет в ту же секунду, как я произнесу ее имя, вырвав из мыслей, в которые она фигурально сбежала. Видеть ее такой было тревожно, но я не знал, стоит ли тревожить ее. Есть одиночество, взывающее о спасении, но одиночество Лили, похоже, не желало вторжения.
Я собирался тихо вернуться на вечеринку, но как только сделал шаг назад, Лили очнулась и, повернувшись, увидела меня. Может, она знала, что я все это время стоял там? Может, я совершенно ее не понимаю?
– Дэш, – произнесла она так, словно нам обоим требовалось напоминание о том, кто я.
– Вечеринка? – напомнил я. – Я могу чем-нибудь помочь?
Лили покачала головой.
– Наверное, все уже готово. Да и не вечеринка это. Обычное зажжение елки.
Я заметил на ее столе неразвернутый подарок отца. Взял и потряс его. Внутри что-то перекатилось.
– Ну, хотя бы не чек. Хотя бы подумать пришлось. Ему или кому другому. – Я сильнее потряс подарок. – Надеюсь, он не бьющийся.
– Постой.
Я застыл.
– У меня для тебя кое-что есть. Необязательно открывать сейчас. И необязательно носить, если не хочешь. Даже если никогда не захочешь. Я просто… хотела подарить тебе это. Но ты мне ничем не обязан.
– Это что, кожаная мини-юбка? – пошутил я. – Ты убила корову и сшила мне мини-юбку?!
У нее на лице отразился такой ужас, будто я угадал. Отчего на моем лице тоже отразился ужас.
Лили слабо улыбнулась.
– Ни одна корова не пострадала при работе над этим свитером, – уверила она меня.
И я подумал: «Мать честная, свитер».
Дело не в том, что Лили не умеет вязать. По-моему, у Лили получится все, чего бы она ни пожелала сделать, будь то пятиярусный торт или сплетенная в технике макраме Мадонна. Просто свитера… У меня, как жителя Нью-Йорка, очень сложные отношения со свитерами. На улице они в тему, даже предпочтительней той же рубашки, в них не замерзнешь. Но в помещении, где температура резко подскакивает до тридцати градусов?.. С тебя начинает ручьями течь пот. И в свитере ты как в чистилище.
Лили подошла к книжной полке и взяла кулек, завернутый в оберточную бумагу, смахивающую на салфетку или туалетную бумагу.
– Держи, – она протянула его мне.
Я
