и горькое послевкусие осталось на языке после лекции врача. Словно это я все сказала. Словно это я закопала себя.
Такая знакомая холодная тишина разливалась между нами. Та, которая пронзает все тело, наполняя дрожью. Тишина, которая вселяет в меня благоговейный ужас. Тишина, которая заставляет кровеносный орган в панике оголтело биться.
Ненавидела его за то, что порабощает себе. За то, что от одного его взгляда колючего заставляет дрожать. Чувствовать! Бояться! Склонять голову перед ним! Заставляет сдаться, и не сметь противостоять ему! Только у него! Только у него так получалось! Только он так мог! И за это лютой ненавистью ненавидела его.
Прищурил опасно глаза и залип на мне какое-то время. Не отводила своих, побуждая его высказаться. Пусть! Пусть уже до конца добьёт! Пусть наживую сдерет оставшиеся лохмотья мяса, приросшего к костям.
Оказавшись рядом, поставил стул возле моей койки. Враждебно скосила на него взгляд, не тая ни одну из своих эмоций.
– Я тебе сейчас в общих чертах обрисую, что будет дальше! – сидя на стуле, подался ко мне, властно шепча.
Как же… конечно! Начинай! Теперь-то ты можешь творить все, что только пожелаешь. Но знай, сука, до поры до времени. Пока радуйся, сила на твоей стороне.
Чича, она всегда была на его стороне. Даже когда ты была целой и невредимой. Что ты, по сравнению с этим толстокожим бычарой?.
Шумно выпустила из себя воздух и иронично усмехнулась, глядя в его глаза. Даже если не могу говорить, даже если не могу ходить и не могу дать ему отпор, это не означает, что я буду безвольной рыбой! Даже у той же рыбы есть свобода! Что бы ни сказал, не сломаешь меня! Уж точно не ты! Жизнь? Жизнь – сука, каждый раз нагибает меня раком! А ты? Ты заебешься!
Потеряла нить мыслей, когда услышала рядом тихий, неприятный мужской смех.
– Ты еще даже не знаешь, что я тебе скажу, а уже ненавистно испепеляешь меня глазами. А знаешь, – усмехнулся и откинулся на спинку стула. Широко расставил ноги, словно его яйца до колен и мешают ему нормально, по-человечески сесть. – Я рад! Рад, что ты молчишь.
Втянула в себя побольше воздуха и зажмурила глаза.
Успокойся! Он тебя выводит на эмоции. А как бы я рада была, если бы ты сдох, ну, или хотя бы исчез! Растворился из моей никчемной и убогой жизни.
– Прекрати! Я не издеваюсь. Я о другом хочу сказать. Мы, наконец-то, можем друг друга услышать. Я – спокойно высказаться, и не получить в ответ брань. Ты, возможно, понять, услышать. Тебе ведь все то время, что была у меня, главным было ответить. Отразить словом или действием. Ты никогда не задумывалась о смысле фраз, которые я тебе говорил.
Конечно! Проще говорить в одно рыло. Проще, когда тебе не могут ответить. Хотяяя… для него всегда играло роль только его мнение и желание. И не важно, молчу я или говорю. Он всегда будет прав во всем. И это печально. Для таких, как он, существует одно главное – Я! Я хочу! Я решаю! Я считаю! Я так сказал! Я, Я, Я, Я!!! Его эго родилось впереди него.
– Послушай! Посмотри на меня!
Вздохнула
