для того, чтобы меня не доставали звонками, я выключу телефон. Только таким варварским способом я смогу наконец-то остаться наедине с собой и привести в порядок творящийся у меня в голове хаос.
В Хорнебург я пошла окольными путями, намеренно обходя сначала дом покойной Ханны, а потом и ферму Курта. Я боялась ни бурного выяснения отношений, ни гнусных эпитетов в свой адрес, я всего лишь не хотела доставить Эберту и иже с ними удовольствия лицезреть меня в таком виде, а также всерьез опасалась оказаться в больнице. В каком-то полузабытьи я кружила и петляла в окрестностях Ор-Эркеншвика, и к тому времени, как я вышла на дорогу, на улице успело полноценно стемнеть. Немного поколебавшись, я отвергла план продолжать путь по тротуару и напролом двинулась через лесопосадки, несмотря на раннюю весну, изобилующие буйной хвойной зеленью. На автопилоте я шла по влажной земле, после недавней бури, густо усыпанной ветками, и не сразу услышала за спиной осторожные шаги, а когда машинально оглянулась, на меня внезапно набросился скрывавшийся в потемках человек с недвусмысленной целью вырвать из рук сумку.
ГЛАВА XII
Бывают в жизни моменты наивысшего нервного напряжения, практически катарсиса, когда мозг внезапно подключает все свои скрытые резервы, впрыскивая в кровь бешеную дозу адреналина, и еще недавно едва живой человек моментально превращается в сгусток концентрированной энергии, сметающий на своем пути казавшиеся непреодолимыми препятствия. Будучи намертво припертой к стенке отвернувшейся от меня Фортуной, больная, морально измотанная и страшно уставшая, я вдруг ощутила колоссальный прилив силы, помноженный на острую вспышку бесконтрольной ярости. Я и так уже была почти на грани, я всё потеряла и стремительно погружалась во мрак, я стояла на руинах своей разрушенной жизни, а в душе медленно догорали последние всполохи надежды. Если в итоге все-таки будет установлено, что Йенс задушил Ханну в состоянии аффекта, похоже, я без труда пойму его мотивацию, потому что, судя по моим нынешним ощущениям, бесконечное давление на психику чревато самыми непредсказуемыми метаморфозами.
Грабитель напал на меня сзади и сходу попытался завладеть моим скудным имуществом, и в следующее мгновение я вдруг осознала, что готова убить за эту чертову сумку. Даже не оттого, что у меня не осталось ничего кроме паспорта и тонкой пачки наличности, а скорее в знак протеста против очередного удара судьбы. Я больше не хотела быть вечной жертвой, что-то во мне оборвалось, и я почувствовала, что должна даже не просто защищаться, а напасть первой. Резко извернувшись, я выскользнула из хватки грабителя, на долю секунды столкнулась глазами с несколько опешившим взглядом, и в приступе животной ненависти ко всему человечеству к целом и к его конкретному представителю в отдельности, на голых инстинктах пнула преступника в пах, а пока тот отходил от болевого шока, безотчетно подняла с земли тяжелую, суковатую ветку, сломанную мощным ураганным порывом, и с воплем приложила ею своего противника по голове.
