позвал тысяцкого.
– Думаю так, что надо всех на вёсла… – Он не успел договорить, как на корабль обрушился холодный ливень и на левый борт надавил ветер, корабль накренился и стал забирать вправо. – Надо запалить факел…
В грохоте ливня вдруг сверкнули молнии и люди стали устраиваться по двое на весло, и разразились небесные громы и ещё сверкнули молнии и Олег увидел Василису. Она на корме и вдвоем с ратником, прикрывавшим её шкурой, держала в руках факел. Фарлаф присел рядом и высекал искру и тут факел пыхнул, ветер оторвал кусок яркого пламени и Олег увидел, как пламя полетело вместе с ветром, но факел горел и он увидел ещё, что на других кораблях стали вспыхивать факела.
«Не пойдем в Воинь, не будем заходить в Сулу, сколько будет силы, пойдём по Днепру! Сколько будет силы!»
Ветер дул в лица сидевших на веслах, с неба вода не падала, не лилась, а как будто бы весь воздух состоял из обрушившейся воды, стало трудно дышать. В свете факела было видно, что на дне корабля вода уже поблёскивает, накапливается, и Олег стал кожаным ведром выплескивать, ему помогали другие, всё превратилось в движение…
Остановилось время.
Ветер уже бесновался, гребцы гребли, вода хлестала. Днепр, где было видно под факелами – кипел, все работали, в свете молний глянцем сверкали мокрые спины, плескалась серебром вода на дне корабля, простреливали струи дождя, дрожала водная рябь. Всё подчинилось единой задаче – двигаться, раз двигаешься, значит живой – поэтому всё было в движении…
Остановилось время.
И накрыла кромешная тьма.
Тьмы не было только, где факел… факела… И даже молоньи, сверкая, озаряли своим сиянием одну только кромешную тьму.
Во тьме и остановилось время.
Олег знал, что надо вычерпывать, он смотрел вниз, выбирал место, где можно зачерпнуть больше, и больше выбросить за борт, он понимал, что сейчас всем страшно, и все двигаются потому, что им страшно, а когда двигаешься, значит, что-то делаешь, чтобы спастись, но всё равно страшно.
Но страшнее всего, и Олег это знал точно, от того, что никому не ведомо, когда это кончится.
Поэтому все чувствовали, что время остановилось.
Так уже было 27 лет назад, когда обложили Смоленск.
Смоленск не горел.
Город взяли, обложив со всех сторон, со всех высот, так, чтобы кривичам было видно, что некуда деваться.
И светлые князья вышли.
Ряд положили честный – кривичи больше не платят дани хазарам, а платят Олегу.
Хазар Олег отогнал.
Это было летом, под осень.
Покончив со Смоленском, Олег пошёл на Киев. С собою взял одну малую дружину новгородцев и норман, остальные остались вокруг Смоленска не выпустить никого, чтобы не выдали Олеговых планов – куда он пошёл.
На руках был Рюриков сын – малолетний князь Игорь. К Киеву пришли на трёх кораблях, сами оделись как гости
