и готовила, – шепотом отозвался Мэлтин. – Пока Шестипалый сдуру не сказал, что кашеварить – это, мол, самое подходящее занятие для девки, для того ее сюда и взяли. Ласка тогда просто взбеленилась. От меня, сказала, Братству пользы столько же, сколько и от других: в дозоры я хожу не реже, чем все остальные, а к котлу приставьте Шестипалого, раз он тут самый умный. Мы ее потом три дня умасливали, но она не поддалась. Пришлось делить дежурства между всеми, кто не на разведке.
Крикс пожал плечами.
– Ну, если подумать, это даже справедливо.
– Ты так полагаешь?.. – возмутился Мэлтин. – А что, если Пчелоед тоже объявит: я дерусь не хуже остальных, так что пусть вместо меня лечит каждый по очереди? Вот представь: у тебя рана или там понос, только лечить тебя будет не лекарь, а какой-то криворукий Язь!..
Крикс, не сдержавшись, фыркнул. Кучерявый поднял от котла распаренное, красное лицо и посмотрел в их сторону – как показалось Риксу, с осуждением.
Выручил энонийца Пчелоед, который сел с ним рядом на бревно и тихо сообщил:
– Астер хотел с тобой поговорить. Сегодня, когда сменятся дозоры, вы с ним встретитесь в лесу. Я покажу, куда идти.
Крикс сдержанно кивнул, пытаясь скрыть свое волнение. За те три дня, которые он провел в лагере повстанцев, Астер появился на лесной стоянке всего один раз, уже в глубоких сумерках. На освещенную костром поляну он так и не вышел, словно в самом деле опасался показаться своим людям на глаза. Крикс спрашивал себя, зачем нужна подобная таинственность, и в голову южанина, помимо воли, лезли мысли о зеленоглазых фэйрах, обитателях Полых холмов. А то и о Безликих.
Успокаивало только то, что от голоса Астера как будто бы не веяло потусторонней жутью.
– Если честно, я как раз хотел спросить тебя об Астере, – сказал «дан-Энрикс», обернувшись к Пчелоеду. – Кто он, собственно, такой?
– Наш командир. Мне кажется, ты мог бы уже догадаться.
– Да. Но он, по крайней мере… человек? – спросил южанин, чувствуя себя довольно глупо.
Пчелоед насмешливо прищурился.
– А ты как думаешь?.. Нет, если тебе нравится считать, что у него есть плавники или рога, а изо рта при каждом слове пышет пламя – то пожалуйста. Про Астера рассказывали вещи и похуже.
– Нечего тебе выпытывать про Астера, имперец, – сказал Одноглазый, бросив на лаконца полный нескрываемой угрозы взгляд. – Хватит с нас того, что ты весь день шатаешься по лагерю, всюду суешь свой нос и подмечаешь, сколько нас и много ли у нас оружия. Другие тебя терпят, потому что верят твоей басне про Эзара, но меня тебе не провести; я знаю, чего ты пытаешься добиться. Мы и отвернуться не успеем – как ты уже утечешь назад, к своим, и выболтаешь все, что удалось разнюхать. Разве я не прав?..
Крикс растерянно взглянул на Даррека поверх костра. Он разговаривал с этим мужчиной только один раз, и тогда они обменялись весьма нелюбезными замечаниями, но «дан-Энрикс» все равно не мог понять, с чего тот преисполнился к нему подобной ненависти. В голосе Даррека было
