в такие моменты вообще сложно понять, чего хочет этот римерианин. И как только отец мог доверить ему командование бывшими алеарами[26]?
– Ты высказал все, что хотел? Или осталось что-то еще, не менее важное? – Нааяр даже не пытался скрыть иронию в голосе. Праздно шатающиеся личности всегда имеют обыкновение раздражать занятых людей.
– И да, и нет, – туманно откликнулся полководец. – Хотел узнать, какое решение приняли досточтимые притории? Нам можно рассчитывать на передышку? Или продолжать точить свои мечи и готовиться к осаде?
– Все не так просто, Тансиар. – Лоб Наследника покрылся морщинами, и он стал похож на отца. – Тебя никогда не интересовал Эссельс. Что изменилось теперь?
– Ровным счетом ничего, – лениво пожал широкими, впору пловцу, плечами Чиаро, – я продолжаю испытывать к его представителям те же чувства, что и раньше, но лишь до той поры, пока их выдумки или, как они считают, гениальные стратегические идеи не касаются меня. Что ты пьешь? – Подойдя к столу, за которым сидел Наследник, Альентэ довольно бесцеремонно взял черный кубок[27], понюхал его содержимое и сморщился. – Опять настойка? Какая мерзость! Никогда не понимал, какой в ней толк…
– Тинктура из трав успокаивает нервы. А ты не слишком почтителен. – В голосе старшего был упрек.
– Это потому, что вся отпущенная на мою долю почтительность досталась вам с отцом, – отпарировал бессовестный брат и чуть не споткнулся на ровном месте.
– Да ты на ногах не стоишь! – возмутился Нааяр, наконец-то заметив, что Альентэ не просто навеселе – полководец был пьян.
– А ты, пожалуй, стоишь на них чересчур крепко! – качнувшись, паяц-братец распластался в издевательском поклоне. – О, великий и могучий Эдэрэр! Перестань напоминать мне отца, меня от этого тошнит. И от вашей напыщенности, и от вашего Эссельса, и от…
Вот он, бесстрашный, грозный и непобедимый враг ашесов, поглядели бы они на этого красавца сейчас!
– Ты многое позволяешь себе в последнее время, – сухо заметил Наследник.
– На то оно и последнее! А вот ты не позволяешь себе почти ничего… ни с кем…
Вечность одарила Чиаро бросающейся в глаза утонченной красотой, но он никогда не знал любви. Уходя на смерть или на вечный бой, ему не с кем будет попрощаться. Нааяру вдруг стало жаль лучшего воина, который когда-либо рождался в Эбене или за его пределами.
– Тансиар, ты пьян. Иди спать, – во всей строгостью, на которую был способен, произнес Первый сын Владыки. – Завтра тебе на Черту, а ты на себя не похож.
– Завтра будет завтра, а сегодня я свободен. Как птица! – не очень уверенно стоя на ногах, Альентэ развязно рассмеялся, мотнул головой, и черные пряди закрыли глаза и острые скулы, а Нааяру стало не по себе. Сколько можно это терпеть? И почему озноб пробирает до костей? Если полководец
Алеара (Крылатая гвардия, позже была переименована в Альтеру) – личная гвардия, охранявшая главу Престола и состоявшая из пеших пикинеров и всадников. Ранее главой алеар являлся Альентэ, и именно он отвечал за подбор людей в этот род войск до покушения одного из алеар на Вэнэнадора Аскуро в Темполии во время молебна. Тогда римерианец бросился с кинжалом на Владыку, но его вовремя остановил Тансиар, стоявший в отдалении у соседнего придела. Рука Первого Воина оказалась быстрее руки убийцы – Альентэ в последний момент успел метнуть клинок и остановить нападавшего – покушавшийся на жизнь Владыки упал на расстоянии в пол-локтя от своей жертвы. После этого случая с Альентэ сняли командование алеарами, а саму Алеару расформировали. По совету и протекции Нааяра была образована новая гвардия – Альтера, состоящая из людей, набранных приближенным к Наследнику Офферионом Ваккой, служившим ранее личным охранником Эдэрэра.
Бытует поверье, что посуда из эбена нейтрализует яды.
