высоких чинов нам не жалко наград,Для отцов-командиров, к примеру.
За победу солдату лишь чарка нужна
Да закуска – наш хлебушек серый.
Ну а если придётся в неравном бою
За Отчизну отдать жизнь, к примеру,
Вы мне в братской могиле найдите приют
Средь собратьев своих – пенсионеров.
Готовность стать грудью на защиту рубежей своей Родины вызвана не просто жалостью и не потому, что она, Родина, сирая и беззащитная, а потому, что она – любимая, и что нет на планете Земля страны, равной ей по красоте и удивительности.
Никто не сможет кинуть в меня камнем, заподозрив в чрезмерной восхищённости своей Родиной.
Ей удалось в тяжелейших условиях своего существования сделать себя не только привлекательной и рачительной хозяйкой, но и воспитать собственный народ миролюбивым, с изрядной долей справедливости, естественной мудрости и широчайшей душевности.
На великих просторах России
Вековая ковалась душа,
В ней кусочек небес ярко-синих,
Шелест зарослей из камыша.
В ней кукушки тоскливая песня,
Всепобедная трель соловья,
Песня жаворонка из поднебесья,
Дятлов стук-метроном по стволам
Озорной голосочек синички
И любовная песня скворца,
Улетающих стай переклички
Над сиротством родного крыльца,
Ширь зелёных полей необъятных,
Тучных нив и дремучих лесов,
Заполярных пустынь неоглядных,
Недоступных земных полюсов —
Всё вместилося в русскую душу,
Всё нашлось в человеке её…
Такой я часто вижу свою Родину, но она иногда бывает мстительной, хотя за порог адекватности не переходит.
Мы зря чужих столиц не разрушали.
Не убивали зря чужих солдат.
Мы просто отомстить за нас мечтали,
За нас, погибших за наш Сталинград,
За Ленинград, за Ржев и за Полтаву,
За Киев, Минск, за сотни городов
Порушенной фашистами державы,
За смерть наших солдат,
За слёзы наших вдов.
Мы не издевались, как они, над населением,
Мы били тех, кто продолжал стрелять.
Наше оружие несло людям спасение
От тех, кто первым шёл их истреблять.
Часто была хмельна, но по очень уважительной причине – способствовали тому крепкие дружеские связи.
У нас в России друг – кто не однажды
В тесном кругу да за столом хмельным
С тобой споёт, не раз тебя “уважит”
И под конец “наклюкается в дым”.
А поутру по трубке хриплым басом
Расскажет, что не помнит ничего,
Что хорошо б опохмелиться квасом.
Да вот послать за ним и не-ко-го.
И, понимая, как другу не сладко,
Идёшь к нему “здоровье поправлять”;
Несёшь с собой отнюдь не шоколадку —
Бутылочку горилки по ноль пять.
Такие мы
