рассмеялся и продиктовал номер своего телефона: «Если возникнут проблемы на обратном пути, звони!»
– Экий разбойник! – проворчал сосед. Дато и, в самом деле, менее всего походил на галерейщика, торговца картинами, каковым отрекомендовался при знакомстве. «А почему вы его зовете «Дато»? У грузин, вроде бы, есть имя Дата. К примеру, роман Чабуа Амирэджиби о грузинском Робин Гуде называется «Дата Туташхиа», – блеснул свойственной советским инженерам начитанностью Алексей Ильич.
Рязанец, он тоже ехал в Армению – восстанавливать коммуникации. С коммуникациями там дело обстояло прескверно. Когда мы добрались до гостиницы (автобус опоздал на несколько часов, причем высадили нас не в центре городка, как обещали, а на окраине, под горой, по которой мы долго тащились в темноте – Алексей Ильич впереди, а я сзади, уцепившись за его сумку), так вот, когда, наконец, мы очутились в гостинице, оказалось, что в ней нет ни света, ни воды, ни тепла.
– Отчего у вас так темно? – спросила я у полной усатой дежурной.
– Гора упала, – сонно откликнулась она.
– А воды почему нет?
– Гора упала, – повторила та.
– Ну, а холодно так почему?
– Я ж говорю, гора упала! – удивилась моей непонятливости дежурная.
Подсвечивая фонариком, Алексей Ильич довел меня до номера. Но поскольку у него еще имелась фляжка водки, а у меня оставалась пачка печенья «Домино», мы употребили провиант по назначению. Глотнув раз-другой из фляжки и похрустев печенинками, решили, что в этаком промозглом склепе разумнее будет спать вдвоем. Завернулись каждый в свое одеяло, и тут же заснули, прижавшись друг к дружке. Я так в джинсах и свитере и спала, да еще «размахайку» сверху набросила. От инженера не вышло никаких неприятностей – одна только польза. Утром, высунув голову из-под пальто, я увидела, что изо рта идет пар. Но мой попутчик уже принес в ковшике воды и даже договорился о чае. В подсобке у дежурной была маленькая плитка с баллоном и что-то в ней разладилось, а Алексей Ильич сумел починить. Я всегда мечтала о таком муже – спокойном, надежном и мастеровитом. А влюблялась в других. То-то и оно!
Вечером Роберт, коллега из районной газеты, повел меня в гости к своим родственникам, некогда жившим в Турции. Тетушка Армела достала пухлый альбом. На фото из той, прежней, жизни, она была молодой, в белом платье с бантом, а мужчина в светлом костюме с «бабочкой» держал над нею зонтик. Угощали бастурмой и кизиловой самогонкой. Говорили, что по крепости она «чистый спирт!». Кизиловой самогонкой я и спасалась от холода в этой поездке.
С начальником отряда молдавских строителей Виталием Тамащем мы мотались потом по горам, где меж деревьев порой проскакивали поросшие шерстью поджарые свиньи: как объяснили, не дикие, а домашние, отпущенные на вольный выпас. А когда приходило время, из них делали, к примеру, отличные шашлыки. Шашлыками нас угощали местные начальники. Но их возвышенные тосты не очень воодушевляли Тамаша, так как, несмотря
