style="font-size:15px;"> – Ты долго там работала?
– Не больше года. Но я устала. У меня бывает такое апатичное настроение. Душа требует обновления и беспощадно к нему устремляется. Ничего не могу поделать, – она повела плечами и снова застыла в позе, глубоко вздохнув.
– Чем же ты сейчас занимаешься?
– Позирую подающему надежды художнику.
Я усмехнулся.
– Интересно, кому подающие…
– Не прибедняйся, я видела твою картину в гостиной знакомой. Ты действительно станешь востребованным.
Я чуть было не опрокинул мольберт и себя вместе с ним.
– Что?! Какую картину? У кого?
– Тише, тише, я все скажу, не размахивай тушью. Твой арт-дилер заплатит тебе неплохую сумму в ближайшее время, ручаюсь. Картина называется «Туманное утро» кисти Питера Брауна. Знаешь такую? – она игриво вздернула брови.
Я рухнул на табурет, задетый нахлынувшей волной радости.
– Неужели он ее продал?
– Да еще кому! Жди приличный процент. Ну вот, испортила весь сюрприз.
– Рене! Да ты предвестник успеха!
– Не гони телегу впереди коней, одна картина – еще не успех. Но это новое достижение. Ты молодец. И твой арт-дилер тоже неплохо делает свое дело, смею заметить.
– Да, мистер Родерик своего не упустит. Удивлен, что он сделал ставку на мои полотна.
– Не обесценивай свой труд.
Я с минуту смотрел на Рене, пытаясь в полной мере понять происходящее.
– Порадовались и будет! За работу! – вернула она меня к реальности.
– Так ты ушла из «Глории»… – вновь обратился я к желанной теме. – Где же ты сейчас поешь?
– В основном, в душе, – бросила она.
Я вынырнул из мольберта и состроил гримасу, она снова рассмеялась.
– Есть пара мест, куда меня зовут, но я пока не готова. Нужно восстановить силы. Уж слишком насыщенный год выдался. Возможно, к лету я и запою в одном из тех модных мест, что рады приютить меня. Возможно, уеду из Англии. Пока не решила.
– Вернешься в Париж?
– То, что я француженка, не говорит о том, что меня тянет на родину.
– А куда тебя тянет?
Рене задумалась. Я не мог не упиваться данной минутой: мы говорили почти откровенно, пусть она и увиливала временами, но это не меняло того, что она делится со мной своими размышлениями и планами – а это уже дорогого стоит.
– Сама не пойму. Иногда кажется, что лучше всего запереться где-нибудь в крошечном домике на краю света. В свои двадцать девять я чувствую себя старухой. Но не хочу, чтобы меня жалели. Даже если я решусь однажды исчезнуть, пусть все знают, что я осталась верной себе.
– Зачем тебе это?
– Просто многие полагают, что таким, как я, уготована жизнь звезды, что сияет день и ночь, затмевая собой все пространство земного шара. А когда ты избираешь иной путь, люди упрекают тебя за это. Считают слабым и неблагодарным, ибо ты пренебрегаешь всем, что тебе дано.
