изнасилования нет?
– Нигде. Кстати, она – девственница.
– Что? Вы же сказали, что погибшей двадцать восемь лет, как она может быть девственницей?
– Евгений Иванович, вы сомневаетесь в моей профессиональной компетентности?
– Ни в коем случае, Яков Моисеевич.
– Пройдемте к телу, – врач провел рукой в направлении двери, и следователь уверенно зашагал по коридору. Несмотря на высокие потолки, в вестибюле никогда не было эха. Считалось, что здание судебного морга, не привыкшее к громким звукам, само поглощало шум. Даже стук шагов здесь, больше напоминал далекую ритмичную капель.
У входа в секционное помещение, где проводились вскрытия, Борисов пропустил врача вперед, и тот, зайдя внутрь, не глядя, шлепнул по ассшеему на стене выключателю. Комната мгновенно озарилась холодным белым светом, как будто перед железной сценой анатомического театра подняли занавес. В главной и единственной роли – двадцативосьмилетняя девственница. Тело лежало на животе, красная борозда на спине с проталиной в области поясницы напоминала малиновое варенье, а вся девушка соответственно – булочку, залитую толстым слоем джема, с капельками на пятках. Тоненькие руки, расправленные вдоль туловища, смотрели стертыми ладонями вверх. На запястье была закреплена бирка с номером. Голова уложена на деревянную подставку.
Железный стол с низкими бортами переменной высоты, одновременно являлся ванной, закрепленной на замурованных в пол ножках, и наклоненной для стекания крови и воды. В торце стола монтировался душ со смесителем. Рядом стоял столик для инструментов, на верхней полке которого аккуратно располагались скальпели, анатомические пилы, молотки с железными ручками, стамески, и прочий инструмент, а также сантиметр и весы. На средней полке лежала электрическая дрель с дисковой насадкой для вскрытия черепа. Врач не часто ей пользовался, предпочитая мелкозубчатую пилу. Все инструменты были безупречно чистыми, что лишний раз подчеркивало мастерство человека, который ими пользуется.
– Взгляните, вот странгуляционная борозда. Кстати, вещи покойной нашли? Нужно сравнить, ее ли вещами оставлен этот след, или он имеет иное происхождение.
– Нет, пока не нашли, но ищут. Чисто теоретически, это мог быть шарф или косынка?
– Чисто теоретически – да, я готов предположить такой вариант, но меня смущает длинна этой косынки, а также прочность.
– А что длинна? – в голове Борисова еще не выстроилось логической цепочки, ему требовались подробности и тонкие врачебные наблюдения.
– В лучшем случае – это мог быть длинный шарф или галстук. Слушайте, – Брянский на пару секунд закрыл глаза, – мне только сейчас пришла в голову эта мысль, на счет галстука. Девушка в галстуке. С другой стороны, в современном мире может быть все, что угодно. – Речь Якова Моисеевича стала напоминать диалог с самим собой. – Так, надо бы узнать расстояние от покрытия дороги, до элемента
