уважаемые люди. Эрик Иварссон, владелец большой усадьбы в Ольсбю, и его брат Ивар Иварссон, который так и не женился, жил у брата на отцовском хуторе. Оба уже в возрасте, а третий, помоложе, – усыновленный братьями Пауль Элиассон.
Хуторяне поставили носилки. Ротмистр подошел к ним пожать руку. Он никак не мог отвести глаз от листьев папоротника на лице усопшего.
– Кто это? Ингильберт Бордссон? – спросил он так, будто ему вовсе не хотелось слышать ответ.
– Да… – удивился Эрик Иварссон. – А как господин ротмистр догадался? По одежде?
– Нет, не по одежде. Еще чего! Я не видел его лет пять.
Все уставились на него с удивлением, в том числе и его люди. Их удивила не столько догадка ротмистра, сколько резкий тон обычно сдержанного и вежливого хозяина.
Ротмистр начал расспрашивать братьев. Где они нашли Ингильберта, и вообще, какого дьявола шатаются по лесу в такую рань? Иварссоны – люди уважаемые, зажиточные; никому не понравилось, что ротмистр разговаривает с ними в таком тоне.
Они отвечали неохотно и односложно, но постепенно все прояснилось.
Оказывается, накануне братья с приемным сыном пошли проведать своих работников на летних выпасах, отнести им муку и продукты. Переночевали и спозаранку отправились в обратный путь. Ивар Иварссон, бывший солдат, привычный к лесным переходам, немного обогнал спутников.
И вдруг увидел: человек на тропинке. Ивар не сразу его узнал. Утро-то совсем раннее, видимость так себе: ночная дымка еще не развеялась, но солнце уже встало, и в этом тумане, в зыбком розовом мареве поди угадай, кто там идет.
А путник, едва его увидел, в ужасе поднял руки, будто защищался. Ивар сделал еще пару шагов – и тут человек этот ни с того ни с сего упал на колени и отчаянно закричал: «Не подходи ближе!» Ивар решил, что перед ним бесноватый. Собрался было успокоить, но тот вскочил и побежал в лес. Далеко не убежал – через несколько шагов рухнул как подкошенный, а когда Ивар подошел, был уже мертв.
Только тогда он понял, кто это. Ингильберт, сын Борда Бордссона. Они раньше жили в Ольсбю, но потом их хутор сгорел, и они перебрались в хижину на лесном выпасе, а вскоре жена Борда утопилась.
Ивар никак не мог взять в толк, как это возможно – никто Ингильберта пальцем не тронул, а он ни с того ни с сего упал и умер. Потряс, похлопал по щекам – ничего не помогало.
Тут подоспели брат Эрик и Пауль Элиассон – те-то сразу сообразили, что Ингильберт мертв. Они и раньше видели мертвецов. Но, в отличие от Ивара, не видели Ингильберта живым – всего-то пять минут назад.
Ну что ж, умер – значит умер. Бывает. Разрыв сердца, наверное. Не оставлять же бывшего соседа в лесу. Наспех соорудили носилки и понесли покойника с собой.
Ротмистр выслушал рассказ Ивара Иварссона с мрачной миной. Скорее всего, так оно и было. Ингильберт явно собирался в далекий путь – котомка за спиной, крепкие башмаки. И короткая пика на носилках наверняка тоже его. Собрался в дальние страны продавать
