пять. Мне подняться или ты спустишься?
– Я спущусь к тебе и буду прямо возле подъезда.
Такая вот кодировка. Все остальное говорить не надо. Я взяла маленькую сумочку на кожаном длинном и тонком ремне, убрала в нее очки, ключи и немного денег. Надела совсем легкие босоножки, плюнула на прическу, поскольку волосы еще толком не просохли и очень медленно, летающими движениями, ушла из дому.
Мы встретились внизу, я совсем мало ждала, а вот стояли, молча обнявшись, мы очень долго. Я не знала, что любовь бывает без страсти, в тишине, что в ней столько форм и вариаций, что она движется, проявляясь в них, как солнечный свет в корне дерева, показывая то один, то другой листок.
Мы пришли в квартиру Ромы, там было тихо, уютно и безлюдно. На полу было расстелено много теплого и мягкого. Это была ничья комната, так что ее можно было сделать своей.
Что было в тот вечер? Был красивый летний закат, на который мы смотрели через тонкую штору. Было горячее предночное марево, была ночь. Была всякая еда, которую мы готовили себе вместе, когда хотелось. Была красивая музыка, которую я нашла среди грампластинок. Был даже кусочек «Небесного замка Лапуты». Было рисование и немного фото. Был сон и гудение холодильника. Было легкое дымчатое утро, овсяная каша на молоке, терпкий чай со смородиной и мятой, несколько ломтиков шоколадки. Потом были сборы, я не хотела, чтобы он провожал меня, и не могла ехать провожать его – это было бы неверно. Так что я отпустила его на остановке, смотрела сквозь стекло, а он смотрел на меня. Но это было очень недолго, автобус уехал, изображение потерялось. И я ушла пешком к себе. И начался месяц, центральный месяц лета, в течение которого не было ни одного искреннего разговора с человеком и искреннее молчание с собакой. В тот месяц я набивала себя фильмами и книгами. А от Саши пришло два письма, и два письма я отправила ему. Но говорить было невозможно. Письма были короткими, маленькими. Мои состояли почти сплошь из рисунков, его – полностью из фотографий с короткими комментариями.
Ничего невозможно прибавить к словам: «Я люблю тебя. Я люблю тебя каждой частью себя. Ты замечательный человек. Я так рада, что ты есть. Я так рада, что ты меня любишь. В моей жизни не случилось ничего лучше, чем наша встреча». Ничего невозможно прибавить к словам: «Моя ненаглядная, милая, хорошая. Моя любимая, любимая. Я люблю тебя, жду тебя, я помню твой запах и тепло. Хочу к тебе вернуться». Все остальное – кучеряшки на раме вокруг картины.
А что же было? Что случилось со мной и что я чувствовала? Счастье.
Можно сколько угодно знать о том, какой уровень серотонина и мелатонина в крови должен быть для вызывания того или иного состояния. Можно читать и копить опыт, верить словам очень талантливых людей, умеющих называть процессы. Все это объяснит, и ничто из этого не даст состояние счастья. Тот покой, уверенность, доверие и радость.
Я лежала рядом и смотрела ему в глаза, а он улыбался от небольшого смущения, что его рассматривают, и тоже
