взглядом, а Уилл продолжал мусолить сигарету, превратив ее кончик в тонкую полосочку, сквозь которую уже с трудом проникал сизый дым. Он знал каждое слово в этом письме, запомнил каждую запятую, перечитав его десять раз. Утром, сидя на своей скрипящей кровати, Уилл пристально всматривался в слова: они казались ему чужими, – и даже зачитывал письмо вслух, пытаясь уловить в нем знакомые выражения или фразы. Все тщетно. Отправитель так и оставался для него загадкой, инициалы которого горели ярким пламенем, отпечатываясь на кончиках пальцев.
Тяжёлый вздох разбил повисшую тишину.
– Ну, дружище, – нервный смешок Даниэля с истерическими нотками можно было услышать с другого конца города, – судя по всему, ему действительно жаль. Я бы не стал писать письма незнакомым людям, если бы не чувствовал себя виноватым. Или если бы задолжал им денег. Или переспал с их жёнами. В этом случае я предпочёл бы переписываться с прелестницами.
– Психиатр из тебя так себе, – с плохо скрываемым сарказмом подвёл итог многолетней практике друга Уилл и с каменным выражением лица прикурил третью по счету сигарету.
Обиженному выражению лица Даниэля мог бы позавидовать любой популярный актёр. Он схватился за грудь, смял пальцами ткань халата и поднял глаза к небу. Его колени подкосились, а истерические конвульсии, едва сдерживаемые другом, сбавляли серьёзность ситуации.
– Ты ранил меня до глубины души, дружище. Я думал, ты меня любишь… – Его взгляд снова обратился к жёлтому листку и выведенным на нем инициалам незнакомца. – «Н.К.»… – Даниэль почесал подбородок и недовольно цокнул языком. – И что это еще за «Н.К.»?
– Если бы я знал, не говорил бы с тобой об этом.
Две ажурно выведенные буквы пробуждали в Уильяме желание узнать больше о таинственном отправителе письма и пугали возможными открытиями.
Порыв ветра качнул прогнившие прутья лестницы, и пальцы мужчин вцепились в перила. Уилл с Даниэлем синхронно обернулись и посмотрели вниз, а затем многозначительно и понимающе кивнули друг другу. Сигарета в руках Уилла сгорала медленным серым дымом, а письмо шелестело смятыми краями.
– Деньги приложены к письму, – рассеянно пробормотал Даниэль. – И где деньги?
– Дома. Не потащу же я их сюда. Там действительно все до последнего цента! И это меня пугает.
Пальцы Даниэля свернули письмо. Он еще немного покрутил его в руках, изучая, как самого интересного в его жизни пациента, а затем протянул Уиллу – тот тут же спрятал листок во внутреннем кармане пиджака.
– Предложение выглядит достаточно заманчиво, – Даниэль задумчиво царапнул ногтем кончик острого носа, – но… Премия сама себя не получит, Уилл.
– Еще одна шутка про мою смерть, и ты полетишь вниз с этой лестницы.
Уильям приветливо и добродушно улыбнулся, намекая, что для беспокойства нет ни малейшей причины. Он чувствовал, как
