тоже как будто приподнятые уголками вверх, казалось, он все время улыбается, а точнее усмехается, не доверяя и не веря ничему вокруг. Глаза у него были посажены так глубоко, что почти терялись за песочными ресницами в глубинах век, которые он к тому же все время слегка прищуривал, глядя на мир напряженным взглядом готового к прыжку хищника. Весь его внешний вид, беспокойные движения, написанная на лице скрытность – все казалось мне отталкивающим. Мне он был неприятен, и я отчетливо дал ему понять, что у меня нет желания с ним разговаривать.
Однако отделаться от него оказалось не так-то просто. Я был с ним холоден чуть ли не до грубости, я смотрел на него с пренебрежением, я не отвечал на его замечания и непрекращающиеся вопросы – ничто не выводило его из себя. Я уже готов был закрыть дверь перед его носом, но тут мне пришло в голову, что после этого он может пройти дальше по коридору и, обнаружив женщин, обратить свое грязное любопытство на них.
Я почувствовал, что лучше смириться с его неприятным обществом, чем позволить ему утомлять миссис Блэр беспардонной дерзостью.
То, что я не ошибся, стало очевидно сразу. Он достал коробку с сигарами и протянул мне с такой оскорбительной фамильярностью, что я не нашел ничего другого, кроме как бросить с вызовом:
– Здесь не курят. В том купе едут женщины.
– Женщины? Вот так новость. – Однако выражение его лица четко указало на то, что он об этом знал. – Женщины, значит. А сколько, позвольте узнать?
– Одна. С горничной и ребенком, – угрюмо ответил я.
– С ребенком, – повторил он. – Скажите, мсье, вы с ними знакомы? Можете описать?
– Ничего рассказывать вам о них я не буду. Что вы задумали? Для чего расспрашиваете? Сами узнавайте то, что вам нужно. – Дерзость наглеца меня возмутила.
– Черт возьми, а вы правы. Схожу спрошу, можно ли мне закурить. Вот сам все и узнаю. – Он быстро встал, и откидное сиденье с громким хлопком сложилось.
Звук этот заглушил жужжание электрического звонка, которым я вызвал проводника, перед тем как выскочил из купе и схватил незнакомца за руку.
– Никуда вы не пойдете! – решительно вскричал я. – Я вас сотру в порошок, если вы сделаете хотя бы шаг.
– А ну-ка отпустите меня! Кто вы такой, черт побери? И что вы несете? Уберите руки, или я их сам уберу.
Но он был слишком мягкотел и вял, чтобы противиться мне, поэтому я без труда оттащил его назад. Признаться, мысль о том, чтобы померяться с ним силами, даже доставила мне удовольствие.
Тут появился проводник.
– Что здесь происходит? Прекратите. Ругаться и драться запрещено.
– Значит, люди здесь должны вести себя прилично? – бросил я в ответ. – Тогда сделайте так, чтобы этот тип не нарушал покой ваших пассажиров.
– Я никого не трогал, – возразил он. – Вы ответите за это. Я ничего плохого не делал.
– Я
