сестра – на работе. Мне не спалось. Я не люблю быть в доме один, хоть и знаю, что охрана дежурит на территории. Лера приехала домой около полуночи. Я обрадовался ее возвращению, спустился вниз и открыл дверь.
Видела бы ты её: зареванная, в порванной одежде, на запястьях синяки. Я не знал, что женщина может так выглядеть. Какая-то абстрактная женщина – может, наверное, а женщина из моего окружения – нет. Она долго отпиралась и не хотела говорить, но не выдержала, сложно такое держать в себе. Рассказала, что это уже не впервые. Я не представляю, что должно сдвинуться в голове. Может, это возрастное, но как ты способен причинить боль, совершить насилие над тем, кого сам вырастил? Для чего ты столько сил отдавал ребенку, пусть и не родному, но близкому человеку? Может, ты уже тогда, заплетая косы, играя в жмурки, читая сказку на ночь, заранее делал вклад и растил для себя жертву? Не знаю. Не могу оправдать, – Тим уткнулся лбом в ствол старого каштана, он не плакал, но очень хотел.
На самом деле, Александр быстро дал ей понять, что требуется для карьерного роста, но Лера не могла поверить и принять. В какой-то момент ему надоело ждать. Хотела ли она пойти в полицию? Нет. Даже не думала об этом. Смесь страха, детской привязанности, непонимание происходящего создали в ее собственном мирке ощущение, что это нормально, а папа её любит, просто вот так любит.
В предрассветном полумраке родился их безумный план. Александр все отдаст им. Они заставят его. Лера займется семейным бизнесом, она же умная. Она видела его не всегда законные сделки, но доказать что-либо было сложно. Также сложно было доказать то, что он творил с Лерой, потому что Александр был всегда осторожен. В конце концов, он всегда мог представить версию обоюдного согласия, а следы списать на игры. Грязно, но, по сути, Лера – не родная дочь, а красивая молодая женщина, всякое бывает.
Им нужен был маленький толчок, который смог бы раскачать маятник. Чтобы в глазах окружающих, Александр перестал быть идеальным мужем, отцом и бизнесменом. Кому пришла в голову эта мысль, Тим не помнил. Сначала была просто идея инсценировать домогательство к родному сыну, на фоне чего рассказ Леры о насилии над падчерицей заиграл бы новыми красками. Но как это сделать? Отец может обнять сына, поцеловать, это не выглядит странным, это нормально. Идти в полицию с обвинениями без доказательств – глупо. Но если нет прямых доказательств, то можно придумать косвенные.
Как можно принудить человека делать что-либо? Наркотики – зависимость, потребность, притупление воли. Любой родитель будет стараться скрыть пагубные привычки своего ребенка. И тут вступает правило: раз скрываешь – совесть не чиста! Есть о чем молчать? Так может и ты виноват? Все знают, что наркоман готов за дозу выполнить любые причуды. Не удивительно, что юноше кто-то дает деньги на покупку наркотиков, ведь этому кому-то удобно иметь зависимую жертву. И вот рассказ сына о папочкиных шалостях, за молчание о которых полагается доза уже не кажется слухом, а превращается в закономерность. Идеальный
