style="font-size:15px;"> – Почём мне знать, что это ейный? Смотрю, валяется, ну и сунула в карман.
– А должна была хозяйке отдать. С её лотка слетело.
– Слетело-улетело.
– Цыц! Позор такой на мою голову. Как теперь в глаза Антонине глядеть?
– А не глядеть вовсе. Пусть лучше за товаром своим смотрит. Чтоб ветром не разносило. А что упало, то пропало.
– Эх, Дунька, дождёся ты у меня, – просвистел в прореху зубов Харитон. – Возьму оглоблю…
– Не грози, не боюсь. – Супротив отца Дуня крепче и бойчее, что позволяет ей вести себя вызывающе нагло.
– А ну, марш в огород и до обеда, чтоб всё пропололи, – взорвалась Маланья, – сама лично проверю.
Дождя не было давно. Небо покрылось голубой безоблачной глазурью ещё неделю назад и зависло в таком состоянии. Земля сохла, трескалась и пылила. Прополка в такую погоду не самое привлекательное занятие. Вот ничего не берёт эти сорняки. Полезная растительность без воды вянет и погибает, а этим хоть бы что. Растут себе, жажды не зная. Дуня воткнула тяпку в ссохшуюся насыпь земли, оглядела родовые угодья и скривилась.
– Как мне это всё надоело.
Опираясь на тяпку, Уля пошла вдоль кромки поля, отмеряя шагами ширину участка.
– Двадцать. Значит по десять на каждую. – Вернулась на десять шагов и воткнула тяпку. – Отсюдова проведём линию.
– Какую ещё линию? – Дуня подошла к сестре и, загораживая ладонью глаза от солнца, недовольно посмотрела на Улю.
– Как какую? Батька сказал пополам поделить.
– Мало ли шо он казав. И вообще, не командуй. Я старше, вот и поделю надел сама, как считаю нужным, – оттолкнула сестру. – Что ты тут насчитала?
Дуня почесала затылок и поплелась вдоль кромки к началу поля.
– Раз, два, три, пять, восим, десять, шишнацать…
– Ты чего? Какие восемь? Какие шестнадцать? Ты считать не умеешь.
– Это ты не умеешь. Не лезь, я лучше знаю, я старше. Брысь отсюдова. – Оттолкнула Улю и пошла дальше, бубня под нос цифры.
Дойдя до конца участка, повернулась, крикнула.
– Пидисят.
– Откудава пятьдесят? У тебя шаги шире, значит, меньше должно получиться.
– Говорю пидисят, значит, пидисят, по симнацать на кажную, – пошла на Улю мелкими шажками. Остановилась шагов за пять до того места, которое Уля наметила, как середину.
– Вот отсюдова линию проведём.
– Ну, Дунька, ты и наглая. Вот, где серёдка! – Уля топнула ногой. – Видно же, что серёдка здеся.
– Не знаю я, что тебе там видно, может ты косоглазая. А с моего места видно, что здесь надо линию проводить.
– Это я косоглазая? – кровь хлынула Уле в лицо, и она покрылась бордовыми пятнами. – Да ты… – Уля подхватила тяпку и двинулась на сестру.
– Иди, иди, сама посмотри. – Дуня стукнула остриём
