спросил я.
– С дуба упал! – рассмеялся Пронькин. – Свое некуда девать. Может, в деревню сгоняем?
Мы договорились и через пару дней забили багажом тесное купе поезда «Москва – Новороссийск».
Заселившись в «Дом колхозника», поехали искать барыг и скинуть вещи оптом. Задача непростая, хотя реальная. В крупных городах, кроме милиции, есть граждане, знающих все о местном теневом бизнесе. Это таксисты, отельные «этажерки» и халдеи.
Проголодавшись, зашли в кабак. Официант, смазливый малый лет тридцати, придирчиво осмотрел нас в предвкушении барыша.
‒ Любезный, денег хочешь? – спросил Финик.
Опустив блокнот, тот ждал продолжения.
‒ Пока мы едим, отнеси это на кухню, может, что выберете, ‒ и Дима двинул под столом сумку.
Халдей черканул заказ и, взяв барахло, ушел. Он оказался ушлым парнем: ничего не купил, но за тенниску «Lacoste» познакомил с местным делягой, обещавшим утром забрать все, правда, с большим дисконтом. Тащиться на юг ради такого барыша вряд ли стоило.
‒ Обули нас южане! – подвел итог Финик вечером. ‒ Помнишь, таксист про цыганский базар говорил? Пойду, узнаю где он.
Дима вернулся, когда я уже засыпал:
‒ Толкучка рядом, но встать надо рано, пока ее менты не разогнали. Я молчал, а Пронькин не унимался: ‒ Давай попробуем! Не выгорит – скинем, как договорились, и вечером домой.
Довольный, что убедил, Финик быстро засопел.
Утром наши шаги эхом отозвались в коридоре.
‒ Куда в такую рань? – встрепенулась кемарившая за столом дежурная.
‒ Оставь у нее ключ, ‒ сказал я Диме.
‒ Ты с ума сошел! – хлюпая соплями, зашипел Пронькин. – Номер шмотьем забит, думать надо!
О том, что надо думать я напомню Финику при других обстоятельствах, а пока сонный таксист высадил нас на большом пустыре в центре деревни.
Приехали налегке. Я взял одни штаны, Финик тоже по мелочи. В темноте, меся грязь под ногами, сновало множество людей, в основном женщины. Отовсюду слышалось: «Шарфы мохеровые. Помада, тушь недорого» и другая разноголосица. Мы разошлись, но так, чтобы видеть друг друга. Осмотревшись, я раскрыл сумку. Неожиданно вынырнули двое.
– Сколько хочешь? – спросил один.
– Сто пятьдесят.
– Покажи.
Мы отошли, а когда я достал брюки, мужик, крепко схватив мой локоть, негромко приказал:
– Стой спокойно, милиция!
Это прозвучало как выстрел. Я резко дернулся и, освободившись, наотмашь ударил ментов сумкой. Оторопев, те растерялись, и я бросился обратно в толпу. Убежать не удалось: чья-то подножка свалила меня, и мусора тут же скрутили мои руки.
‒ Прыткий, гад, попался, ‒ сказал один. ‒ Коля, подгоняй «Жигуль», грузить будем.
Запихивая в машину, Коля двинул мне под дых. Боли я не почувствовал, кровь бешено стучала в висках, мысли искрами неслись в голове.
