птицы снова,
Ежик шел куда-то дерзко,
И дышало все по —новому,
Словно это было в детстве.
Обнаженная поляна,
Леший за кустом таится,
И художник, словно пьяный,
То грустит, то веселится.
И портрет прекрасной дамы
В этих соснах затерялся,
И спокойно и упрямо
Он в покое растворялся
Плеса вечная прохлада,
Жизни дивной очертанья,
И не надо, и не надо
Отвлекать его, устанет,
Уберет он кисти снова,
Побредет лесной дорогой
Мир таинственный и новый,
Плес прекрасный и убогий.
Чтобы жизнь вдохнуть по-новому
В полотно, а в небе тучи.
Левитан в лесу сосновом
Снова ловит солнца лучик.
Черная Дама из зазеркалья снов
Явилась в черном в зеркале старинном,
Осталась где-то за чертой внезапно,
И я опять звала ее Мариной,
Стихи читала яростно с азартом,
Свои или чужие – не понятно,
Но в них была отчаянно – печальна.
Она ушла в тот мир, в тот свет обратно,
А нам осталась в том смятенье тайна.
Приблизиться смогли мы к ней едва ли,
Скорее отдалились в час рассвета,
И больше нет тревоги и печали,
Есть только тень та черная, приметы
И голоса забудем мы едва ли,
И ветерок влетел и закружился,
И фрейлины устало танцевали.
И император грозный появился.
И никакая сила не смогла бы
Нас разлучить в тот темный миг, я знаю,
Душа несется к раю по ухабам,
Не понимая, что достигнуть рая.
Ей не дано, печали и сомненья
Живут в душе у этой черной дамы,
И лишь когда приходит вдохновенье,
Она как прежде пишет мир упрямо.
Приходит, в зеркалах не отражаясь,
И остается тенью безответной,
И вроде бы живет лишь обнажаясь,
И душу отдает спокойно ветру.
Растворена в порывистой стихии,
Что с нею, кто в душе ее усталой,
Веселый бог и призрачный мессия,
Пред этой черной девой трепетали.
Она ушла в туманы и обманы,
Она следов, я знаю, не оставит.
И дурно пахнут все ее романы,
И только страсть судьбиной этой правит.
И все-таки над высотой иллюзий,
Она встает, всегда непостижима,
И отступили в суматохе люди,
И ждем ее, пока еще мы живы
3 августа
