посмотрел на кувшин вина, что стоял поодаль. Нина молча взяла с верхней полки глиняную чашу, налила сикофанту тягучий ароматный напиток. Хотела было развести водой, но гость покачал головой.
Пока он пил, Нина молчала, глядя в сторону.
Наконец сикофант отставил чашу, проронил:
– Ну, рассказывай, что узнала. Где шастала? Какие бабьи сплетни собрала?
Нина вздохнула.
– Что же ты так со мной разговариваешь, почтенный Никон, как с гулящей какой? – медленно и спокойно начала она. – Я женщина, уважаемая в городе, законы блюду, никто обо мне плохого слова не скажет. С чего это ты вдруг оскорблять меня решил? Что узнала – расскажу, но и ты уж сделай одолжение, не позорь ни меня, ни себя таким обращением.
Никон нахмурился:
– Рассказывай уже, не толки воду в ступице. Ох уж мне ваши бабьи кривотолки…
Нина вкратце поведала про поход к кузнецу и про шелковую тунику, что глазастый подмастерье разглядел.
– Узор-то редкий, богатый, – тихо добавила Нина в конце рассказа.
Никон в задумчивости помолчал. Потом фыркнул:
– Еще не хватало мне про тряпки шелковые с тобой беседовать. Вот уж бабы, все об одном только и мыслите. Толку-то от твоей аптеки, если одни тряпки и притирания в голове?!
– Ой ты, почтенный, опять ту же дуду завел. На-ка вот лучше, я корзинку собрала. У тебя ж двое детей-то? Вот я им рогаликов из пекарни Феодора припасла. – Нина начала выкладывать подношение из корзинки, показывая. – А для жены твоей вот притирания с лавандой и медом. От них кожа прямо светится, у меня даже из дворца такое заказывают. А тебе вот вина кипрского да бутыль отвара от головной боли.
Никон смутился, нахмурился.
– Откуда узнала про головную боль?
– Да я, уважаемый Никон, не вчера аптекарствовать-то начала, вижу по лицу да по поведению людей, что им жить мешает. Ну, да ты попробуй, не поможет – другое снадобье приготовлю. Главное, все сразу не выпивай, по полчаши на четверть секстария перед сном да поутру, но после трапезы непременно, – сыпала словами Нина, укладывая в корзинку все заново.
– Погоди, что ты там про дворец-то сказала? Кто к тебе присылает?
– Кто присылает, сказать не могу, да только раз попробовали и вот заказывают. Ты не думай – твоей жене понравится.
Никон фыркнул, но сказал примирительно:
– Да что мне-то до того, понравится или нет. Раз богачи заказывают, значит, и ей сгодится.
Нина внимательно посмотрела на него.
– Жена тебе не по нраву? Пусть ко мне зайдет – я на нее посмотрю, поговорим, может, ей тоже какое средство подберем. В семье-то когда мир, то и детям хорошо, и родителям благостно.
– Не в свою крынку нос суешь, аптекарша, – огрызнулся Никон, вставая.
– Не в свою, не в свою, верно, – покивала Нина. – Не сердись, уважаемый, возьми корзинку-то. Я завтра на базар схожу, с торговцами тканями
