свою власть установить. Нас, мужей из родов киевских, хотят отодвинуть. И кто от этого выиграет? Ты же знаешь, на что некоторые варяги способны?
Я только лишь кивнул. Рана, которую мне нанес варяг, все еще давала о себе знать.
– Ты подумай. Весна такой поворот дел задаст, что не будем знать, что дальше делать.
– Хочешь, чтобы я, если соглашусь, заручился поддержкой князя?
– Это был бы самый лучший вариант для всех нас, – после некоторой паузы подтвердил Варгун и вздохнул.
– Что знаешь?
– Пернов будут изводить, но хитро. Князь точно будет не при чем.
– Чем перны мешают?
– Ты и сам знаешь. Зачем мне такие вопросы задаешь?
– Ты в Перуна веришь?
Варгун только лишь усмехнулся. Он не торопился с ответом. Какое-то время поразмыслив, Варгун сказал так:
– Тут не вопрос веры. Князь хочет в Киеве стать василевсом и род свой на престоле после себя оставить. Для этого ему нужны мнихи и христиане. Ведь так везде в мире. Только нам ближе Византия. Рим далече. Что касается Аллаха, то вопрос решен: князь, поразмыслив, решил не принимать ислам, хотя живет со многими женщинами. Больше всего выгод ему, как он это видит, дают ромеи и христианство, принятое от них. Какие договорённости у духовенства ромейского и князя я не знаю.
– Князь, сказывают, уже крещен.
Варгун только лишь едва заметно подтвердил догадку.
– Никто не даст Владимиру креститься от ромеев. Фабий свое дело сделал. Кто-то по его указанию или он сам уже наложил крест на Владимира.
– Что тогда, война?
– Силу Владимир покажет. Я думаю, что он добьется своего: Анну ему отдадут. Где-то к осени надо ждать ромейскую княжну, хотя, – воевода слегка прищурился, как будто видел будущее или о чем-то догадывался, – дело может и быстрее созреть. Дела у василевса неважные, раз наши вои воюют на его стороне. Он и еще взял бы, но Владимир пока что не дает…
– Если я зван, то когда мне прибыть, чтобы слово свое князю сказать?
– Так завтра и приезжай. Князь хочет на тебя посмотреть. Сам будешь?
– А есть расчет на кого-то еще?
– Оно вроде бы и нет, – снова слегка прищурился Варгун, – но лучше бы, чтобы ты с Алешей прибыл. Князь, как бы это сказать, не то, чтобы его видеть хотел, но спросить намерен…
– Как-то ты вкось да вкривь ходишь…
– Привыкай. Ты пока что близ князя не ходишь и его светел лик не зришь, не знаешь, какие нравы приняты в княжьем тереме.
Мы еще немного поговорили, а потом Варгун ушел. На следующий день, как и было договорено, поехали мы с Алешей к князю. Ехали не близко и не далеко тропою знакомой. Вроде бы и недалече, а сугробы вокруг по пояс. Быстро так и не доберешься.
Киев-град во все времена года радует взор. Той зимой Киев был по-особенному свеж и светел. Народа в нем, что зерен в мешке. Стар и млад, каждый своим делом занимаются, на солнышко красное глядят, уже весну видят. Веснушка она вроде бы пока и за сугробами за холодами, но как
