плит, тень создавали кроны акации.
– Это санаторий? – уточнил Колин.
Вадим вышел из машины. Сердце защемило. Он отлично помнил, как сидел на лавочке, от которой теперь остался только остов, как звенел фонтанчик со страшненькой девочкой-пионеркой, которой теперь вовсе нет. Он один дошел до распахнутых дверей с разбитыми стеклами. Ассасины даже не потрудились его проводить. Очевидно, что здание заброшено.
Послышались шаркающие шаги и цокот когтей по плитке. Обернувшись, Вадим увидел с десяток беспородных собак разных размеров, а среди них, не то вместо вожака, не то как наседка среди утят, шла квадратная женщина, одетая в плащ и косынку, несмотря на жару. За плечами болталась порванная кожаная сумка, превращенная в рюкзак. Собаки пару раз гавкнули в сторону Вадима, но без агрессии, скорее из страха, и плотнее обступили своего человеческого соратника.
– Чего стоишь? – спросила женщина, останавливаясь. Невозможно было определить ее возраст. Лицо могло принадлежать старухе, но кожа на руках, не знающих ухода, была молодой. – Закрыто.
– Давно? – Вадим не знал, откуда эта странная пустота где-то под ребрами. Он не хотел снова попасть сюда, боялся этого места. Когда-то он так же не хотел идти к стоматологу, будь тот неладен, пришел и уткнулся в закрытую дверь. Врач уехал в отпуск. Первую секунду Вадим радовался, а потом осознал, что пытка не отменилась, просто перенеслась. И значит, ожидание ее тоже продлится.
– Уж лет десять назад… Нет, погоди, больше. Тогда еще Витька живой был, – она задумалась, подсчитывая что-то на пальцах с черными ногтями.
Вадим собрался идти обратно к фургону, но решил спросить:
– А внутри там еще что-то осталось целое?
– Стены, и то не все, – рассмеялась она, демонстрируя отсутствие многих зубов. Потом ее лицо посерьезнело, скукожилось, точно фига. – А чего нужно-то?
«Зачем я с этой бомжихой говорю? – сам себе удивился Вадим. – Видно же, что ничего толкового не скажет. От ее шавок блохами заражусь только».
Но, несмотря на доводы рассудка, он все же попытал счастья.
– Может, они переехали куда-то? Не слышали?
Женщина проходила мимо него. В нос Вадиму ударил неприятный запах немытого тела и собачьей мочи.
– Не слышала, – буркнула женщина себе под нос. – Так ты спроси у Митрофаныча.
– Кого? – в памяти шевельнулось что-то крошечное, точно мышка в чулане.
– Ну Митрофаныча, он тут главным был.
Яркая вспышка пронзила голову. Григорий Митрофанович, главврач. Высокий, статный, худощавый. Лицо молодое, но волосы седые, очки с модной прямоугольной оправой. Голос резкий, громкий, выдает военнослужащего.
– Где он теперь? – бесцветно спросил Вадим.
Узнав от бездомной, где живет бывший главврач, он не поверил, но спорить оказалось бессмысленно. Вернувшись к ожидающим его ассасинам, Вадим сообщил, что есть адрес. Подробности никого не интересовали, и они снова заняли
