за мной, поскользнулся, упал и остался лежать во льдах, тоскливо глядя мне вслед, сейчас мне было все равно. Моя целеустремленность не шла в сравнение даже с нуждой любителей арбузов, расталкивающих очередь в туалет.
Невыносимо сладкий, манящий аромат запеченного с корицей яблока сводил меня с ума. И чем более я приближалась к «Кондитерской Лавке», тем он становился отчетливее. Рот наполнился слюной. Не буду сравнивать себя с бешенной собакой, но я уже это сделала.
И вот я у порога. Где-то в глубине двора слышалось тонкое кошачье мяуканье. Фонарь покачивался на цепи, а внутри него действительно извивались языки пламени. Вывеска выглядела сильно обветшалой, но это придавало ей особенный шарм. В окошечке двери я видела лишь тусклый свет и ничего больше. Я поднялась на три ступеньки и протянула руку к ручке двери.
– …время постреляять, между нами пальбаа… – коричневая, как кал, магия рвотной попсы спустила меня с небес на землю. Я повернулась к Вите, торопливо подносящего к уху телефон. Ага. Рингтоны – они, как собаки, – всегда идут в хозяина.
– Алло, мам. Да, мам. Прости, мам. Скоро буду, мам, – он сконфуженно поднял на меня глаза.
– Что, мама?
Он не менее сконфуженно кивнул.
– Ну иди домой, – предложила я.
– Она просто болеет, ее нельзя волновать, – попытался оправдаться тот.
– Иди, иди. Мама ждет.
«И молоко с губ вытри», – злорадно подумала я. Витино псевдоочарование и мои мысли о лепке ароматной коричневой фигурки улетучились, словно их никогда и не было.
– Понимаешь… – Витя покраснел.
Собственно, в полутьме не было особо видно покраснел он или нет, но я бы на его месте начала хорошенько топать ногой, чтобы поскорее провалиться сквозь землю.
– … я все понимаю. Иди! – прервала я Витю, от души надеясь на то, что он взмахнет волшебной палочкой и оперативно трангрессирует отсюда. Он не трангрессировал, но быстрым нервным шагом удалил свое тело за угол дома, забыв чмокнуть меня на прощание. Ну и слава богам.
Окончательно улетучив из головы мысли о покинувшем меня ходячем недоразумении, я решительно повернулась к двери, чтобы зайти.
Но дверь неожиданно сама открылась изнутри. Из Лавки под мелодичный перезвон колокольчиков вышел молодой человек с растерянным взглядом. Не замечая ничего вокруг, в том числе меня, он медленно поплелся по тротуару в сторону спального района.
Странный тип. Он удалялся, опустив плечи, словно нес на спине мешок картофеля. Но скорее всего это был обычный груз проблем.
И вот оно – заветное мгновение. Вихрь сдобных запахов окутал все мое существо сразу, как только я приоткрыла дверь, звякнувшую колокольчиками.
Меня встретил томный полумрак и гостеприимное сладкое тепло работающей духовки. Тусклый свет излучали бра в виде канделябров, торчащие из стен красного кирпича. В зале стояли три кованных стола, вокруг них – стулья с мягкими
