стёсанными каблуками и одной оставшейся сломанной подковкой, висевшей на последнем гвоздике.
– Жаль сейчас светло, – посетовал помощник, разглядывая обувку. – Ночью какой эффект был бы.
Разместились на плавбазе «Гаджиев», в двух кубриках. Отдельно БЧ-5, в другом – все остальные. На разных палубах. Как только обосновались в полутёмном, с наклонной палубой тесном загоне, с наглухо задраенными иллюминаторами, Богдан подозвал Максима к себе. Присели на его коечку.
– На, это обязанности верхнего вахтенного и аттестационный лист на управление боевым постом, – протянул стопку бумаг. – Первое спрошу через два дня. По второму: – сдавать будешь командирам отделений, указанных БЧ. Последняя подпись моя. А сейчас садись, пиши домой письмо. Вот номер нашей боевой части. И запомни, Пионер, родных ни при каких обстоятельствах не расстраивать. Лучше будет, если они вообще не будут знать, что ты на подлодке служишь. Им и так за тебя переживаний хватает. Это первое, и самое основное: прочитал письмо из дома – порви. – Увидев немой вопрос на лице пополнения, пояснил. – Зам у нас любитель читать чужие письма. Так что не ищи приключений на свою пятую точку. Напишешь, запечатаешь и мне отдашь. Завтра отправлю.
Смирнов поднялся, коечка у него понятное дело, на втором ярусе, примостился писать. Шмынько одёрнул его за робу.
– Садись рядом. Я подсматривать и подталкивать не буду, – улыбнулся, потрепав по голове. – После пойдёшь отстираешь свой чехол с бески и мой прихватишь. На всё про всё у тебя полчаса. Шуруй. Да, – спохватился старшина. – К утру подстричься, как положено по сроку службы. Оброс в учебке.
Через полчаса Максим развешивал выстиранные белые чехлы на пружины верхних коечек, которых пришлось стирать минимум с пяти бескозырок, когда его подозвал Грозный.
– Слушай сюда, Пионер. На тебе галун, – Иван протянул узкую желтую матерчатую полоску. – Форму одежды приведёшь к утру в порядок согласно званию. А сейчас, пойдёшь в кубрик «БЧ Шушеры». Позовёшь годов и подгодов к нам. И Химу передай, пусть дуста захватит, похоже здесь крыс не меряно. Вашим наборам стирать, гладить форму номер три – парадку, и тут не появляться. Бегом марш!
Смирнов озадаченный выскочил на трап, ведущий на верхнюю палубу, где соткнулся нос к носу с Хромом.
– Смотри куда летишь! – Подхватывая в развороте падающего матроса, шевельнул пышными пшеничными усами Федор.
– Федь, а что значит «БЧ Шушера»? И где у них кубрик? – обрадовано выпалил Максим.
– Мы, БЧ-5 – маслопупы, как нас окрестили на флоте, все остальные БЧ: штурмана, акустики, метристы, связь – шушера, – вытянутое худое лицо, низкорослого Хромова, просияло довольной улыбкой. – А кубрик у них, как поднимешься, в нос по среднему проходу первая переборка налево.
– Спасибо!
– Не забудь разрешения спросить, – вдогонку бросил Хром. – А можешь и не спрашивать, всё равно отвесят, – сожалея, пробурчал он себе в усы, открывая переборку кубрика.
– А, Пионер! – Из полумрака коечек,
