больше, чем всевозможные лесные твари. От животных можно найти спасение, но как вы будете защищаться от неведомых и пугающих сил, что блуждают вокруг?
– Все наши страхи – это порождение наших мыслей.
Андрей прошел в середину залы, оглядел всех присутствующих и продолжил:
– Но наши чувства, как и наши мысли можно контролировать. Человеку с сильной волей это не доставит затруднений.
– Мой любезный друг, вы не сможете двадцать четыре часа держать в узде свои чувства. Это требует колоссального напряжения и невероятной сосредоточенности. А паника и ужас настигает человека внезапно. Как-бы извне. Странно, что вы, поэт, рассуждаете о чувствах в таком, несколько приземленном ключе.
– Дорогой доктор, я досконально изучил сей предмет.
– Наши чувства исходят не от сердца или ума. Это отклик нашей души на невидимые и, порою, смертельно опасные силы.
– А наш доктор, оказывается, мистик.
– Просто я не категоричен в своих взглядах и многое допускаю.
Молодой человек на время задумался. Мы же с нетерпением ожидали, что он ответит.
А тем временем доктор подлил масла в огонь:
– Вы слышали про дом инженера Краузе? Скорее всего – нет. Это одна из тех историй, которая вряд ли заинтересует такого прагматичного человека.
При слове «прагматичный», Андрей вздрогнул. Он болезненно относился ко всякого рода намекам на его отношения с дочкой генерала.
– И, все же…, – продолжал доктор, – ходят слухи, что этот дом убивает своих постояльцев. Конечно же не сам дом. Жильцы, измученные страхами и всевозможными предрассудками, сами накладывают на себя руки. Ужас настолько проникает в них, что они, не в силах больше терпеть эти муки, уходят из жизни. Самыми поразительными способами.
Хорошев презрительно махнул рукой:
– Опять вы со своей мистификацией. Люди умирают не от потусторонней силы, их убивает собственная слабость.
– Ничего подобного, – доктор выпрыгнул из своего кресла, – ничего подобного. Его вздернутый палец грозил кому-то невидимому.
И тут кто-то предложил пари. Андрей отправляется в дом инженера и проводит там ночь в полном одиночестве. Хорошев тут же согласился. Он на собственном примере докажет всю абсурдность теоретических раскладов доктора. А на утро его нашли с простреленной головой. До этого дня никто не видел его с оружием и все случившееся оказалось для нас всех полной неожиданностью.
Я уже упомянул, что почти все в нашей компании согласились с полицейскими. Но оставались двое, кто имел на этот счет свое мнение. Одним был, что не удивительно, доктор Пауль. Бедный доктор, он во всем винил себя. Вторым человеком была Агриппина Матвеевна Тушинская, которую мы между собой называли Королевой Курьезов.
Агриппина Матвеевна была личностью незаурядной. Статная и красивая, графиня Тушинская, всегда
