из коллекции тёти Роззи.
У подъезда стоял сияющий «Ситроен» с открытыми дверцами, а рядом ждал Оуэн, к моему удивлению не в обычной для него потёртой куртке, а в форменной, да к тому же ещё и в фуражке. Видимо, мисс Бартон не допускала в этом деле вольностей. Она гордо прошествовала к машине и села на заднее сидение. Я пристроилась рядом. Оуэн аккуратно закрыл дверцы и сел за руль.
Дорога заняла не больше часа, и мы въехали в небольшой городок с симпатичными старинными домиками вдоль нешироких, но очень чистых улочек и остановились на площади возле подъезда, над которым висела старинная вывеска: «Типография Вудли. 1937».
Миссис Вудли оказалась высокой дородной дамой в твидовом костюме, чей облик блестяще соответствовал её пристрастию к бантикам и ангелочкам. Она очень обрадовалась нашему приезду и предложила чаю, но тётя Роззи строго сообщила, что прибыла по делу. Она объяснила причину нашего визита, и миссис Вудли тут же взяла быка за рога. Она принялась выяснять, что именно я хочу, а потом посмотрела те два приглашения, которые одобрил Джеймс, и решительно направилась к компьютеру.
Стремительно отсканировав наши приглашения, она села в кресло и застучала по клавишам, и вскоре на экране появился вполне приемлемый вариант нового приглашения.
– Я хотела бы, чтоб оно было в бледно-голубой гамме, – проговорила я. – И без этих упитанных херувимов.
– Но тогда этот угол будет пустой, это нарушит всю композицию, – озабоченно проговорила миссис Вудли, но убрала с приглашения пухлые фигурки. – Нужно что-то вместо них…
– Можно вставить чайный клипер… – раздался сзади задумчивый голос.
Я обернулась и увидела девушку, похожую на только что исчезнувших с экрана херувимов, правда она была накрашена чёрными тенями и помадой, облачена в чёрные же легинсы и растянутую тунику. Готический наряд завершал крупный крест с мутноватыми стразами.
Я заметила ужас, отразившийся на лице тёти Роззи, от такого наряда. А миссис Вудли нахмурилась.
– Не вмешивайся в разговор, Моника…
– Простите, миссис Вудли, – остановила я её раздражение. – Вы сказали чайный клипер, Моника?
– Ну да, как на логотипе фирмы Оруэллов и на пачке с чаем Эрл Грей.
– А это идея, – кивнула я. – Это очень позитивный и красивый символ, – я обернулась к тётушке. – С чайных клиперов началось истинное процветание семьи, Джеймс носится по свету как чайный клипер подо всеми парусами. К тому же парусник может символизировать наше долгое и счастливое совместное плавание.
– Если не учитывать, что один из наших клиперов затонул, а второй сгорел, – кисло улыбнулась тётя Роззи.
– Но это же будет не какой-то конкретный клипер, а символ… Я уверена, Джеймсу понравится.
– Можно взять изображение «Катти Сарк», – предложила Моника. – Он всё ещё существует. Завидное долголетие, а?
– Попробуйте, – кивнула я.
Миссис Вудли без особого желания, но всё же
