и заботливой матерью. У неё были основания надеяться на это. Её муж Ричард не был красавцем, но он был молод, также как она, и уже был бароном. Этот дом, такой же большой и богатый, как и дом её родителей в Девоншире, лишь подпитывал эти надежды.
Увы, Ричард оказался бездушным эгоистом, которого не интересовало ничего, кроме его персоны, зато во всех её проявлениях. Он требовал уважения к себе, беспокоился о том, что о нём говорят в высшем свете, тратил на свои прихоти огромные деньги и ни в грош не ставил других людей. Лишь приличия заставляли его вести себя сдержано в обществе, но и там он недолго обманывал окружающих своими манерами. Очень скоро его раскусили, он не был желанным гостем на светских мероприятиях и приятным собеседником. Он чувствовал прохладное отношение к себе и в полной мере отыгрывался на домашних, постепенно превращаясь в законченного тирана. От жены он требовал полного подчинения, а дети его просто боялись, боялись его нравоучений, наказаний и внезапных вспышек гнева.
Очень скоро Оливия поняла, что целью его женитьбы была вовсе не она, а её приданое, позволившее на несколько лет оттянуть бедственное положение, в котором скоро погрязло имение. Её деньги закончились, и он начал продавать земли. Он выгнал из дома своего дядю, который помогал матери растить его, а потом вынудил уехать в пансион и её саму.
Оливия снова вспомнила недавний ужас, когда совсем рядом было совершено два страшных убийства. Но она не удивилась, когда полиция арестовала Ричарда. Она скорее испугалась, потому что его остановили в тот момент, когда он собирался сжечь заживо своего кузена Кристофера. Она испугалась, что столько лет жила рядом с сумасшедшим, рискуя однажды оказаться его жертвой. Хуже того, его жертвами могли оказаться её дети. И она не испытывала каких-то недобрых чувств к разоблачившему Ричарда и сдавшему его полиции Джеймсу Оруэллу. Кто-то должен был остановить этого ужасного безумца.
Но потом всё оказалось ещё хуже. Расследование установило, что мать Ричарда Маргарет скрыла подлинный момент смерти его отца, умершего до того, как он унаследовал титул барона. А это значило, что Ричард не был бароном, что все эти годы он занимал место своего дяди Оскара, тратя его деньги и распродавая его имущество. Это разоблачение окончательно пошатнуло его ущербный разум, и несколько психиатрических экспертиз, проведённых в ходе расследования, подтвердили его невменяемость, но не на время убийств. А это значило, что позора не избежать, и вскоре состоится суд.
Оливия вздохнула и задёрнула занавески. Ей уже тридцать пять, и она чувствовала себя больной и старой. Она присела к туалетному столику и включила лампу. На неё взглянуло усталое лицо с сеточкой морщинок возле глаз и уныло опущенными уголками рта. Она тоже никогда не была красивой, но раньше она была молодой и весёлой. Как давно это было. И вот она сидит здесь одна, ожидая позорного суда над безумным мужем, переживая за сыновей, которые сейчас в школе, и вскоре на них тоже свалится эта беда. Шила в мешке не утаишь, а дети бывают так жестоки. Но лучше им быть сейчас в школе. Она с радостью отправила бы куда-нибудь и четырёхлетнюю
