ты тут делаешь? – пробормотала Маша, после долгого раздумья пропуская отца в квартиру.
– Папка нашёл себе новую работу в городе, теперь будет к тебе периодически, наездами…
– Ты же говорил, что ни за что и никогда не согласишься больше гнуть на кого-то спину, – сказала девушка, с подозрением разглядывая новенькие отцовские туфли.
– Так и есть, я от своих слов не отказываюсь. Мне дали руководящую должность.
– Что, прям вот так сразу, руководящую?
– Да. Старые знакомства, связи… Долгая история, доча, – проговорил отец, разулся и прошёл на кухню.
– Чаю?
– Да, не откажусь.
– Сейчас, – кивнула Маша и начала шарить по полкам в поисках заварки. – А что это ты так вырядился? Прямо на человека стал похож, даже не узнать…
– Я уже два месяца не пил. Вот как дал себе зарок, мол, теперь точно бросаю, так и капли в рот не брал. Решил новую жизнь начать. Вот и костюм себе новый купил. Нравится?
– Нравится, – буркнула дочь, доставая коробку с чаем. – Деньги-то где на шмотки достал?
– Ты прямо как на допросе. Зарплату мне дали авансом. Вот и купил. Что, может такое быть?
– Где-нибудь в параллельной вселенной – может.
– Опять ты мне не веришь. Вот и мать твоя тоже мне не поверила, когда я ей сказал. А я правда не пил уже два месяца. Даже два с половиной! И работа у меня есть.
– И что мне теперь, прыгать от счастья? Последний раз, когда ты мне чем-то помог, был в одиннадцатом классе, когда ты научил меня вальс танцевать, а потом дал денег на ресторан. А я уже практически универ заканчиваю!
– Да, я признаю, я был виноват, – отец вперился в Машу своими небесными глазами, которым нельзя было не верить. – Я был полным эгоистом, не вспоминал о тебе, но ты пойми, это всё водка, это всё она, проклятая. Я бросил, правда. Уже два месяца не пил. С половиной.
– Да поняла я уже, что ты заладил?
Маша вдруг поймала себя на мысли, что уже бесцельно нарезает пятый круг по своей маленькой кухоньке с чашкой в руках, не зная, куда себя деть.
– Да что ты всё мечешься? Злишься на меня, не веришь? – покачал головой отец. – Да говорю же тебе, это всё в прошлом, с пьянством покончено. Ну хочешь, я на колени перед тобой встану, чтоб ты поверила? – и отец, не дожидаясь ответа, бухнулся перед Машей на пол, так резко, что та едва не выронила чашку. – Прости меня, доча! Христа ради, прости!
– Пап, ну что за цирк, ну встань, – поморщилась она. Хорошо ещё, что девчонок нет дома, и никто не видит этого позорища.
– Не встану, пока ты меня не простишь, и не проси! – и отец мелкими шажками засеменил за дочерью. – Ползать буду по полу, лишь бы простила. Обещаю тебе, богом клянусь! Больше ни капли водки.
– Ну хорошо, хорошо,
