из моего письма, где выставила меня полной дурой. После этого мой почтовый ящик просто взорвался. На него стали приходить сотни писем с угрозами и оскорблениями на разных языках – натуральный адок! Мне пришлось на время его заблокировать, потому что это просто невыносимо…
– Забавно. Теперь ты чувствуешь, каково это, когда на тебя гадят иностранцы? – ухмыльнулся Макс.
– Вот только не надо злорадствовать.
– Хочешь, чтоб тебя пожалели?
– Нет, просто ещё чуть-чуть, и я натурально сдохну. И это не только из-за травли наглой еврейки, ко всему прочему я сегодня прошляпила свой ноутбук!
– Это тот, который ты во всероссийском конкурсе репортажей выиграла?
– Он самый. Я шла с ним по коридору и споткнулась, он упал и вдребезги. И ладно бы экран полетел – лопнул жёсткий диск, а на нём вся моя жизнь! Фотки, видео, база контактов, документы, письма читателей, контент для публикации на ближайшую неделю – всё! Главред ещё не в курсе, и я пока не знаю, что ему сказать.
Официант принёс виски с колой, и Макс с наслаждением глотнул ледяного напитка, почувствовав во рту освежающую горечь. Кубики льда мелодично звенели в бокале.
– Меня вообще всё здесь бесит! Бесит моя личная жизнь и то, что мы с тобой творим! Это как у Евтушенко: «ходят в праздной суете разнообразные не те». Я чувствую, что меня окружают одни не те, что делаю я совсем не то! Меня бесят эти увешанные георгиевскими ленточками хоругвеносцы и попы-блогеры, коммунисты с айпадами и «вежливые люди»! Эти марши с флагами и транспарантами «Крым наш!», этот блатняк из всех щелей и вата вместо мозгов. Бесит Лена Андреева на Первом и Киселин на Втором. Макс, ну хоть Киселин-то, хоть его-то ты ненавидишь всем сердцем, я надеюсь? Пожалуйста, скажи мне!
Макс медленно сделал глоток и представил себе гладко выбритое и сверкающее залысинами в свете софитов лицо Киселина, гения прокремлёвской пропаганды, недавно ставшего генеральным директором Агентства. Когда-то он действительно ненавидел его всем сердцем, но это осталось в прошлом.
– Я отношусь к этому человеку с большим уважением, – отчётливо проговаривая каждое слово, сказал Макс. На секунду взгляд Поли сделался совершенно пустым. – Ты знаешь, у меня нет поводов ненавидеть его. В прошлом году, когда я учился на последнем курсе, он приходил к нам читать лекцию, и сам ректор сидел от него по правую руку. Как сейчас помню, он рассказывал бесхитростную историю. В середине девяностых, когда он работал на телевидении, ему доводилось снимать документальные передачи, одна из которых была посвящена водке и алкоголизму в России. Киселин основательно подошёл к делу и осветил тему от и до, рассказав и о появлении водки на Руси, и о русских питейных традициях, ну и так далее. Возвращаясь с Останкина, по дороге домой он встретил своего соседа-слесаря, и тот похвалил его, мол, классную программу сделал, только одно забыл сказать. «Что?» – удивился Киселин. Ему
