срочно разгрузить мозг, и он отправился в свой любимый «Жан-Жак» в Китай-городе, где его ждали Прок и Поля, его друзья.
– А вот и наш бумагомаратель, – ухмыльнулся через густую бороду с закрученными кверху усами Серёга Прокопьев, или просто Прок. В руке его поблескивал бокал с красным вином. Шато Рейссон 2009, два косаря за бутылку – машинально подметил Макс.
– Я в последний раз писал на бумаге, когда подавал заявление на журфак, – хмыкнул он, садясь напротив Поли. – Почерк у меня щас, наверное, как у первоклассника.
– И это корреспондент одного из крупнейших Агентств нашей необъятной родины. Куда катится мир? – прикрыла глаза ладонью Поля, так что её густые чёрные кудри зашевелились, как змеи.
– Миру определённо скоро конец, так что предлагаю за это выпить, – сказал Прок, налил вина в пустой бокал Максу, и они чокнулись. Вино оказалось кисловатым, но Макс не подал виду, так как платил за бухло не он.
– Ну, как там ваши с Боингом сегодня? – спросил Макс, бросив взгляд на Полю. Она была редактором пользовательского контента на сайте московской либеральной радиостанции.
– Не спрашивай, это какой-то адок. Мне пришлось переться на работу вчера в десять вечера, когда я тебе написала, и разгребать всё это вместе с остальными, хотя это вообще даже не моя тема! Удалось поспать несколько часов на диванчике, а потом опять вкалывала до вечера. Главред меня только час назад отпустил.
– То-то я смотрю, ты похожа на труп из последней серии «Ходячих мертвецов», – съязвил Макс и тут же больно получил увешанным перстнями кулаком в плечо. – Ай! Ты хоть кольца снимай, когда бьёшь! А то нашим завтра придётся выпустить новость под заголовком «Корреспондента Агентства до смерти избил либерал из пятой колонны».
– На себя посмотри, крымнашист, – буркнула Поля.
– Да вы вообще, журналюги, офонарели, скоро в глотки друг другу вцепитесь. Уж насколько у меня работа собачья, а такой грызни нет, – проговорил Прок, закручивая усы. Он работал «трэйни асоушиэйт» в одной крупной международной юрфирме и очень злился, когда его должность переводили на русский язык – «юрист-стажёр».
– Ты теперь всех, кто поддерживает воссоединение с Крымом, будешь называть крымнашистами? – спросил Макс.
– Я вообще теперь определяю отношение к людям по принципу: «Скажи мне, чей Крым, и я скажу, кто ты». Общалась тут намедни с одним мидовцем, он мне сказал, что Крым – крымчан. Настоящий дипломат…
– Но ты, конечно, против?
– Ещё бы! Как сказала Собчак, нефиг воровать из горящего дома подаренный по пьянке канделябр. Никакое это не воссоединение, это аннексия, и профессор Зубов был прав, такое уже бывало в тридцать восьмом году.
– Ты говоришь, как фашисты.
– Что?!
– Ну, в смысле, немцы.
