и оттого тревожная.
Неровными движениями, дерганными, будто у неумелого кукловода на пальцах, из гроба поднялась фигура. Патлы мокрых волос свисали с висков и затылка, на голой, облезшей от кожи макушке черепа зиял черный провал, будто от удара топором. Шея выгнулась вперед, а челюсть еле заметно шевелилась, словно память омертвелых мышц заставляла пытаться произнести последние слова. Между зубов застряли кусочки плоти. Кровь быстро смывалась струями дождя вниз по худой шее.
Внутри опустевших глазниц почти незаметно засверкали хищные огоньки. Не те, что можно увидеть в отблесках взора разъяренного человека, и не те, что затаились на непроницаемой для понимания морде хищного зверя, готового к прыжку.
Это был отблеск новой жизни, кощунственно дарованной мертвому телу в этой громогласной грозе. Столь яростной, что даже боги хранили молчание в ответ на самые искренние мольбы живых существ.
Мертвец сделал шаг.
Запнувшись о край гроба, тело безвольно опрокинулось в усеянный мусором и ветками береговой песчаник. Величие момента восстания было нарушено. Иногда жизни не достает книжной возвышенности…
Кротокрысы ринулись на добычу. Стремительно и молча.
Эти твари были подлыми и непредсказуемыми хищниками, которых люди очень не любили. Проголодавшись, они выбирались из своих берлог на поиск слабой добычи. Обмазавшись грязью, поджидали ее в укромных затененных местах. Бывало, что дети, играя, забирались в овражек, где под густым кустом пряталась пара этих болотных тварей. Раздробленные остатки костей таких трагедий то и дело находили в заброшенных пещерах кротокрысов…
Голова первой бросившейся в атаку тушки была впечатана в мокрую землю с громким хрустом. Пара других тварей дорвалась до подгнившей плоти и вырвала по нескромному куску из бедра и бока мертвеца. Но в следующий же момент жесткие руки отбросили одного из них с такой силой, что схваченная розовая лапка переломалась как сухая ветка. С писком создание приземлилось где-то далеко в прибрежных кустах.
Оставшийся кротокрыс попробовал напасть еще раз, даже не проглотив засевший в горле кусок мяса, но оказался схваченным за грудки.
Какое-то время он беспомощно мельтешил конечностями, всхрюкивая и рыча. Зубы яростно клацали в попытках укусить то за кисть, то за лицо. Да за что угодно, лишь бы выйти живым из этого противостояния.
На вытянутых руках мертвец пустыми глазницами таращился на тщетные попытки твари избежать участи своих собратьев.
Острые оголенные кости пальцев пробили бока кротокрыса, а руки сдавили тушку до треска. Быстрая и милосердная смерть.
Кровь и плоть. То, что делает живое существо живым, поможет и мертвому.
Неровные грубые зубы с жадностью отрывали кусок за куском. Голод у вновь обревшего жизнь создания был зверский. Единственный инстинкт, заполонивший все то, что пока трудно было назвать сознанием.
В нем
