тётя Роззи была права, ты, действительно, был удивительно красивым мальчиком. Если б я увидела тебя тогда, то уж точно сразу влюбилась бы без памяти.
– А я бы влюбился в тебя. И мы, обнявшись, полетели бы в пропасть, – проворчал он. – Впрочем, если б мы удержались на краю, то к этому времени у нас бы уже было не меньше трёх детей.
– Размечтался, – усмехнулась я. – Хочу напомнить, что мне тогда было лет двенадцать. Так что тебе невольно пришлось бы подождать и слегка остыть.
– Из сего мораль: всё хорошо в своё время, – наконец, улыбнулся он и, нагнувшись, поцеловал меня в губы. – Надеюсь, к моменту нашей встречи, я растерял не всю красоту…
– Осталось достаточно, чтоб я всё равно влюбилась в тебя с первого взгляда, – шепнула я, глядя ему в глаза. – А то, что растерял, компенсировалось умом и жизненным опытом, поэтому наша встреча уже не носила для меня столь уж большой опасности. Надеюсь, наш сын будет похож на тебя…
– И ему при этом не придётся без конца оправдываться, что он не виноват, что так выглядит, потому что таким родился, – добавил он.
Я рассмеялась и окинула взглядом оставшиеся коробки.
– Я думаю, до чая мы с этим справимся.
Джеймс нагнулся за следующей коробкой, но в этот момент в дверь быстро постучали, и она тут же распахнулась. В гостиную ворвался Том и взглянул на Джеймса с выражением паники в глазах.
– Они приехали… – хрипло сообщил он.
Джеймс вздохнул и передал коробку мне.
– Справишься?
– Конечно, – кивнула я, и он снова поцеловал меня, после чего ушёл вслед за перепуганным Томом, а я, поставив коробку на кресло, принялась развязывать бант.
Джошуа Симонс стоял у подножия лестницы, пристально оглядываясь по сторонам. Он был невысок и коренаст, в его чёрных, вьющихся волосах поблёскивали нити седины, а большие чёрные глаза чуть навыкате придавали ему вид престарелого французского бульдога. Спустившись вслед за Томом, Джеймс сразу отметил хорошо пошитый, явно на заказ, костюм гостя и его блестящие дорогие ботинки. На мизинце правой руки поблескивал перстень с крупным рубином. Оценив увиденное, а также обратив внимание на нездоровый, желтоватый цвет лица гостя, Джеймс понял, что характеристика, данная ему Джолионом и Томом вполне оправдана. Тем не менее, он радушно улыбнулся, протягивая ему руку для пожатия.
– Добрый день, мистер Симонс, – произнёс он, внутренне настраивая себя на предельную терпимость и сдержанность. – Рады приветствовать вас в нашем доме. Я Джеймс Оруэлл, старший брат Тома.
– Добрый день… – буркнул Симонс и вытянул шею, чтоб посмотреть вдоль коридора в сторону библиотеки. – Ваш замок. Я думал, он больше.
В его голосе сквозило разочарование. Джеймс улыбнулся.
– Семья никогда не была слишком большой, поэтому замка с двумя десятками спален нам всегда хватало, – объяснил он. – К тому же, дом больше, чем кажется снаружи.
