снова бросила взгляд на Олега. По его губам пробежала еле заметная усмешка.
«Он понял, что у меня есть парень, а сейчас еще подумает, что я врушка!» – с отчаянием подумала она.
Все, казалось, непоправимо испорчено.
– Больше мне не звони! – прокричала Вика в трубку и со злостью бросила телефон обратно в сумку.
Олег внимательно, изучающе посмотрел на неё.
«А теперь решит, что я ещё и истеричка в придачу!» – с ужасом поняла Вика.
Впрочем, какое ей дело? Она ведь не на свидание пришла. Она возьмет интервью, и, самое большее через час, они расстанутся. И никогда больше не увидятся. Статью на утверждение она пришлет по электронной почте, а сам журнал Олег заберет в редакции.
На душе вдруг стало пусто и горько.
– Так на чем это я … что я хотела…– растерянно пробормотала девушка.
– Вы хотели взять у меня интервью,– улыбаясь, подсказал Олег.– Мне так показалось, по крайней мере.
Вика невольно улыбнулась. Дурные мысли ушли, голова заработала ясно и четко. Она достала из сумочки диктофон.
– Начнем!
***
– Раненых привезли!
Кира вскочила с кушетки в перевязочной, где она сидела, опять предаваясь мечтам, и выскочила в коридор.
Санитары уже тащили носилки. Некоторые раненые были в сознании, другие метались в беспамятстве и стонали.
– Огонь! Огонь!– командовал срывающимся юношеским баском перевязанный с ног до головы молодой лейтенант.
Кира поймала себя на том, что внимательно вглядывается в лица раненых.
Ерунда! Так бывает только в книгах, чтобы медсестра вдруг увидела среди прибывших в госпиталь солдат своего жениха.
Девушка вздохнула и развернулась, чтобы идти в перевязочную.
– Пить!
Кира вздрогнула и остановилась.
– Пить!
Она повертела головой- похоже, голос доносился из соседней палаты. Кира заглянула туда и обвела взглядом ряд железных кроватей. Все раненые были без сознания или спали, только лежавший на крайней койке пожилой усатый мужчина с интересом уставился на неё.
Кира прошлась вдоль кроватей.
– Пить!
Лицо раненого было обмотано бинтами, но светлый ежик волос на макушке показался ей знакомым.
Девушка бросилась в сестринскую, налила воды из графина вернулась в палату.
– Пейте!
От звука её голоса раненый вздрогнул, как от удара грома.
– Кира?– неуверенно проговорил он.
Кира вдруг стало жарко, будто наступило лето. Перед глазами встало теплое, солнечное утро. Громко зачирикали воробьи, зацвели на клумбе пышные красные розы. К желтому четырехэтажному зданию школы стекались вереницы молодых людей и девушек с серьезными лицами и вещмешками, где вместе с обязательными кружкой, ложкой и сменой белья лежали тетради с формулами (война-то скоро закончится-
