встряхнул мужика посильнее, тот словно проснулся на миг. Высвободился.
– Под утро загорелось. Говорят, дом Харальда, еле успел с сыном выскочить. А потом – ветер…
Ветер, несущий искры. Деревянный город занялся мгновенно. Альмод выпустил прохожего, огляделся.
Люди. Кое-как одетые, перемазанные сажей, бродили среди развалин, сидели, лежали прямо на земле. Уже не было слышно ни женских причитаний, ни детского плача – впрочем, не так уж много было в Мирном женщин и детей. Старатели, крепкие мужчины, которым не страшен был ни один демон, походили на восставших покойников с пустыми лицами и застывшими взглядами.
Впрочем, кое-где уже не предавались отчаянию – откуда-то из-за трактира донесся грохот, взрыв ругани. Альмод пошел туда. Полдюжины мужчин – таких же закопченных, как остальные, разбирали то, что осталось от дома Харальда. Сам хозяин наблюдал за происходящим с непроницаемым лицом. Рядом стоял его сын, Бранд, парень лет шестнадцати. Сопляк, по меркам одаренных, взрослый уже наследник по меркам пустых. Полуодетый, русые волосы темны от сажи, безумный взгляд не отрывался от дома. Жены Харальда видно не было. Как и телохранителей, Варди и Стейна.
Грохнуло оземь очередное обгорелое бревно, Бранд дернулся, словно собирался сам бежать разбирать развалины. Отец ухватил его за локоть.
– Держи себя в руках.
Тот снова замер, глядя на дом. А когда оттащили еще одно бревно, вырвал локоть и бросился к пепелищу. Перемахнул оставшиеся венцы, не обращая внимания на встревоженные крики рабочих, прошелся, пригнувшись, словно выискивая что-то среди угольев. И взвыл, рухнув на колени.
Оттуда, где стоял Альмод, невозможно было разглядеть хоть что-то в черной свалке. Но Бранд, шатаясь, поднялся, держа на руках нечто, очень отдаленно напоминающее свернувшееся калачиком тело. Отвалилась, глухо стукнув о землю, голова. Парень снова завыл.
Харальд подлетел к нему, с размаху влепив пощечину. Руки парня разжались, уронив труп.
– Держи себя в руках. – рявкнул Харальд. – Добавил, понизив голос, но Альмод расслышал. – Твоя боль – твоя слабость. Не показывай ее, если не хочешь однажды получить прицельный удар.
Бранд сложился на корточки, уронив голову на руки.
– Вставай.
Он посмотрел на отца снизу вверх, на закопченном лице появились светлые дорожки слез.
– И сопли утри.
Парень на миг отвернулся, медленно выпрямился.
– Прости.
– Твою мать не вернешь, – все так же холодно произнес Харальд. – Займись делом. Узнай, кто из наших работников жив, кого придется заменить. Найди, кого послать на окрестные фермы: людям надо что-то есть. Узнай, не надо ли что обожженным… и где, мать его так и разэтак, носит целителя?
Альмод мысленно выругался. Вот, значит, почему Гейра не искали… Хотя чистильщикам-то что до того? Они и так мир спасают, не до погорельцев. Разве что… от догадки смерзлось нутро.
