птаху и побежал. Кажется, за сегодня он набегается больше, чем за весь последний год.
Он успел вовремя – как раз увидел, как в дверь землянки шмыгнула серая тень. Обычно волки охотятся стаей и ночью, но старатели и пастухи поговаривали, что в окрестностях появился одинокий матерый. Альмод, не останавливаясь, заорал во все горло, зверь метнулся обратно. Но вместо того, чтобы сбежать, прыгнул прямо на него, целя в мягкий живот.
Альмод отскочил в сторону, выбросил в волка поток пламени. Промазал, только хвост подпалило. Зверь взвыл, в нос шибанул запах паленой шерсти. Приземлился, но снова припал к земле, готовясь к прыжку. Должен бы убежать. Бешеный? В этот раз Альмод не промахнулся, по земле покатился пылающий комок. Еще одно плетение, останавливающее сердце. Поток воды сверху, не хватало лесного пожара, мало ли, что дождь утром шел.
Шагнув в землянку, Альмод замер на пороге, чувствуя, как развязывается холодный узел в животе. Успел.
Нел тоже обмякла, шумно выдохнув. Кажется, до того она пыталась то ли сбежать, то ли помочь Гейру. Только хватило ее лишь на то, чтобы скатиться с лежанки. Увидев Альмода, дернулась, силясь приподняться на локте. Тщетно.
Альмод кивнул сам себе и выглянул наружу. Скривился – мокрая паленая шерсть воняла еще хуже, чем сухая. Оглядел пятачок у землянки. Удачно вышло, теперь можно объяснить и истоптанную землю, и подпалины. Он прошелся огнем еще в паре мест, где на сухих иголках оставалась кровь. Падаль уберет позднее, пока не до того.
– Ну и куда собралась? – хмыкнул Альмод, вернувшись к Нел.
Она зыркнула зло, сжала губы. Уже не синие, и то хорошо. Снова дернулась и бессильно растянулась на лапнике. Альмод присел рядом.
– И охота было задницу царапать?
Обожженным телом по лапнику. Твою ж…
– Убийца, – прошипела она.
Альмод криво усмехнулся, подхватил ее на руки. Горячая, что печка, все-таки яд от ожогов пошел в кровь.
И едва не схлопотал ножом в шею. Болван расчувствовавшийся. Он успел отбросить девчонку на лежанку. Нел вскрикнула, ударившись, стиснула зубы. Нож не выпустила. Альмод сжал ее запястье, другой рукой выхватил из ослабевших пальцев нож. Всадил со всей дури в дюйме от лица девушки. Она вздрогнула, но взгляд не отвела. Глаза у нее были синие, яркие. Не страх в них плескался сейчас – ненависть. Незамутненная.
– На ноги встанешь – маши ножом, сколько влезет. А пока подумай, кто из-под тебя дерьмо выносить будет, если я сдохну?
– Пошел ты…
Дальнейшая тирада заставила Альмода восхищенно расхохотаться. Интересно, кто ее научил этак заковыристо заворачивать? Девчонка, прикусив губу, потянулась к ножу. Попыталась выдернуть – пальцы соскользнули с рукояти. Альмод не был уверен, что у него самого получится вытащить его из дерева с одного раза, не раскачивая. Но девчонка не сдавалась, потянулась снова. И снова. Вот ведь, упертая.
Альмод прошелся диагностическим плетением.
