моем воображении.
Это был риск, но поддаваться на увещевания неизвестно кого
было еще опаснее. Мрачный собеседник усмехнулся, так что девушку вновь пробила дрожь.
– Хочешь посмотреть, к чему приводит твоя беспечность? И так
со всем, за что ты берешься! – неведомая сила швырнула ее вперед, сдавив шею сзади – ее буквально «прижали» к невидимому окну, за которым разворачивалась странная и пугающая картина…
Сперва Джулия увидела спорящих друзей, и все ее попытки вмешаться и остановить конфликт приводили лишь к тому, что участники еще сильнее распалялись. Спор перерос в ссору, вспыхнувшую между двоими, но довольно быстро в нее оказались
втянуты остальные Хранители. Потом прозвучал первый вызов…
Пусть картинка и была «немая», у Джулии не осталось сомнений, что именно произошло между «братьями в свете».
Потом видение сменилось другим: перед взором испуганной
провидицы предстал Белый холм с поникшим Триэльтисом. Древо
Создателя больше не сияло, а едва заметно мерцало, как сердце умирающего. Сперва девушка заметила собравшихся на холме друзей
в церемониальных сенатских одеждах, при оружии – хмурый Алексей, потерянный Сашка, сурово-задумчивый Эрик и остальные…
Потом в луче, пробившемся сквозь низкую облачность, блеснули
холодной сталью клинки, потом вспыхнул яркий свет… И завяза-лась схватка – схватка Хранителей, которые уже не были ни друзьями, ни братьями. Все дрались со всеми с одной лишь целью – убить.
Джулия видела искаженные яростью родные лица, демонический
огонь в их зрачках. Белый холм окутался ярким пламенем. Девуш-31
Юлия Каштанова
ка хотела крикнуть им, чтобы те остановились, прекратить безумие, но не могла проронить ни звука. Последнее, что она увидела – ру-шащиеся в прах прекрасные строения Нэллэполя и накрывающую
Голд-сити гигантскую волну.
Из жуткого сна ее вырвал решительный толчок в плечо, довольно сильный и явно не первый. За ним последовал взволнованный
вопрос Леночки, обращенный не к ней:
– Она нас слышит вообще?
– Сомневаюсь, – тон Инки звучал не менее встревожено. – Эй, Жюли! Возвращайся! – позвала она, легонько похлопав подругу
по щекам.
Джулия медленно открыла глаза. Чувствовала она себя от-вратительно: будто кто-то ее телом проверял на прочность стены
форда Кентью, как минимум. Шея болела, как от сильного удара
и переохлаждения одновременно, виски сдавливало, а в глаза будто
насыпали песок. Первое, что девушка увидела, были лица подруг.
Она сама по-прежнему лежала на диване в собственной гостиной.
– Я в норме и никуда не уходила, – бросила девушка, помор-щившись и уверенно отклоняя все попытки себя тормошить. Она
только с благодарностью приняла из рук Леночки чашку с
