воздыханий увлечённо писал, склонившись над столом, и за всё это время больше ни разу не поглядел в её сторону.
Катя уже почти закончила, когда доктор неожиданно поднялся и стал надевать жюстокор. Взяв что-то со стола, он стремительно прошёл мимо неё и скрылся за дверью.
Девушка, ведомая порывом, совсем не изящно подскочила к столу и успела увидеть под текстом, который он писал – «Ваш покорный слуга Эркюль Флоретт». В ту же секунду снаружи послышались голоса.
– Да-да, всё готово, – говорил, возвращаясь, доктор.
Следом за ним шла мадемуазель Дюминиль.
– А я как раз спешила к вам. Что-то нашей подопечной совсем нехорошо, – говорила она.
Катю бросило в пот. Она ринулась прочь от стола и чуть не сбила с ног входящего месье Флоретта. Он выронил флакон, который нёс. Часть жидкости выплеснулась на пол.
– Чёрт! Я готовил это лекарство столько времени!
Он присел, аккуратно поднял бутылочку.
– Где ваши глаза?!
Они были на мокром месте. А сердце в пятках. Катя подумала, что сейчас потеряет сознание. Так опозориться второй раз за столь короткое время – это не просто случайность, это талант!
– Что произошло? – засуетилась Элисон.
– Да вот, пролилось, – доктор встал, вытирая платком остатки лекарства с флакона. – На сегодня хватит. Давайте по три капли каждые четыре часа. Завтра я принесу новое.
Невероятная выдержка! Любой другой как минимум накричал бы на неё или даже ударил. Такое обращение со слугами в те времена являлось обычным делом. А он мигом взял себя в руки, стал сдержан и вежлив.
Катя, оказавшись в своей комнате, расплакалась. А к ночи у неё начался жар. Девушка то дрожала от холода, то её бросало в пот, то она проваливалась в дремоту.
– Я же говорила, она какую-нибудь заразу притащит! – возмущённо объявила Полин. – Нужно позвать врача и пусть её изолируют.
Доктор пришёл незамедлительно. Послушал лёгкие с помощью специальной трубочки, заглянул в горло.
– Никаких хрипов. Горло обычное. Сыпи тоже нет, – сообщил он стоявшей рядом Элисон. – Нужно наблюдать. Вообще, похоже, она просто переутомилась. Или очень расстроена. Такая реакция вполне может быть вызвана сильным потрясением.
– Если так, дам ей несколько дней отдыха, – вздохнула мадемуазель Дюминиль. – Катрин, очевидно, не поправилась после своего падения со ступенек. У неё даже потеря памяти случилась. Потом ещё эта жуткая история на рынке в Париже… Вы тогда были в отъезде. В общем, натерпелась, бедняжка.
Глава
VII
Вальси
Лошадь маркизы шарахнулась в сторону и вдруг встала на дыбы. Жанна-Антуанетта вскрикнула, чудом удержавшись в седле. Она решила выехать на прогулку верхом, хотя делала это в последнее время довольно редко. Её любимая кобыла Вальси была
