Вальси оказалась совсем близко от Кати. Ближе, чем расстояние вытянутой руки. Девушка, не думая, схватила повод и резко дёрнула. Это была крайняя мера. Резко дёргать в одну, а затем в другую сторону допускается лишь в крайней ситуации, когда другого выхода просто нет. По возможности следует избегать этого. Опытные наездники называют этот способ «пилить лошади рот».
Кате удалось остановить Вальси. Она сама не ожидала от себя такого проворства. Ведь всё могло закончиться весьма печально для всех участников безумной скачки. Последним способом спасти маркизу было посоветовать ей спрыгнуть. Это сложно, но вполне выполнимо. Особенно когда сидишь в седле боком. Да, можно пострадать. Но больше вероятности выжить, чем если лошадь сбросит.
К счастью, спрыгивать не понадобилось. Кобыла замедлила бег и остановилась, послушная Катиной руке. Девушке казалось, что они скакали целую вечность. На самом деле всё продолжалось несколько минут. За это время на улицу высыпало много народу. Кто-то глазел, кто-то суетился, пытаясь что-нибудь предпринять. Как только маркиза и её спасительница спешились, подбежали слуги, увели всполошённых животных. Мадам Помпадур подали воды. Она вся тряслась, не в силах вымолвить ни слова.
Лишь теперь Катя заметила доктора Флоретта. Он мчался к ним во весь опор на своём гнедом жеребце.
– Что произошло? – взволнованно прокричал мужчина, спрыгивая с коня, едва тот успел остановиться.
Он подбежал к маркизе, обнял её, прижал к себе.
Катя пыталась отдышаться. Сердце бешено колотилось. Мышцы с непривычки начинали гудеть от перенапряжения. Она будто на мгновение очутилась в каком-то остросюжетном ковбойском вестерне.
Жанна-Антуанетта по-женски беззащитно и доверчиво прильнула к месье Флоретту. Тот был значительно выше неё, поэтому рядом с таким мужчиной у любой женщины возникало ощущение «каменной стены». Катю же никто не утешал. Хотя она бы тоже была рада вот так прижаться к кому-нибудь. Да почему же к кому-нибудь? К нему, месье Флоретту. Но пока её просто погладила по плечу Элисон Дюминить.
– Ты молодец, Катрин, – сказала экономка.
За Катей прислали ближе к вечеру. Она этого ждала. Маркиза вновь пригласила её в свои покои.
– Как мне вас отблагодарить, дитя?
Жанна-Антуанетта полулежала на софе и вальяжно обмахивалась веером. Явно не очень хорошо себя чувствовала. Была чересчур бледна и, кажется, недавно плакала. Хоть и пыталась держаться бодро, но прекрасные голубые глаза предательски выдавали госпожу Помпадур.
– Не знаю, ваше сиятельство, – смущённо проговорила Катя. – Мне ничего не нужно. Разве что… можно мне иногда кататься верхом?
Помпадур чуть улыбнулась этой детской непосредственности и простодушию.
– Катрин, вы умная и смелая девушка, поэтому я хочу взять вас к себе. Вы согласны?
Катя даже руками всплеснула. Совсем как здешние служанки. Многие их повадки уже переняла.
– О, конечно, мадам!
