то время, когда мы все, прогибаясь, деревья рубили, она спокойненько у коменданта две соринки подмела и освободилась. Вот только сдается мне, что далеко не соринки она там подметала… Эй, Верка! Чегой-то к тебе комендант вдруг так благосклонен стал?
Я вскакиваю с постели и шиплю:
– Избиение посреди площади – это благосклонность?! Ты же видела, Васька, ты сама все видела!
– Конечно. Так это ж комендант, а не прынц-царевич. Как говорится, как побил, так и погладит – долго ли ему? Ну-ка расскажи, как он тебя гладит-то? Хорошо ласкает? А то на людях зверь, а наедине, наверное, душка?
– Помешанная, – Тамара хмурится и притягивает меня к себе поближе. – Только одно в голове, хоть бы постеснялась, при ребенке-то…
Я фыркаю, снова забираюсь под одеяло и обнимаю себя.
Тамара присаживается подле и сморщенной рукой гладит меня по волосам.
– Ты Ваську не слушай, – шепчет. – Она что попало говорит. У самой все мысли об одном, так и на других все выплескивает…
Вздыхаю и медленно кладу голову на плечо Тамаре. Чувствую от нее запах штаба, свежих дров и слабо, почти неуловимо… облепихи с шиповником? Наверное, ароматы привычных растений так сильно въелись в ее кожу, что не выветриваются спустя столько времени…
– Ты любишь облепиху? – сама того не ожидая, спрашиваю у Тамары.
Та чуть приподнимает уголки губ, продолжая ворошить морщинистыми пальцами густую копну моих волос.
– Оля ее любила. За облепиховый сок готова была что угодно сделать.
– А я малину больше. У нас в огороде малинник большой, мамка за ним присматривает. Как июль, так мы целые тазы ягод собираем и варенье с них варим. А уж это варенье хоть куда можно! И в чай, и в кашу, и в творог… Творог с малиной вообще обожаю! А из цветов… Пионы, наверное. Больше всего пионы люблю. Даже платье хотела с пионами купить.
– И как? Купила?
Я грустно вздыхаю.
Закутываюсь в одеяло потеплее и глухо выдавливаю:
– Не успела.
– Это ничего, однако. Сима! Эй, Симк, подь сюды!
Из-за стола грузно поднимается Симка и послушно ковыляет в нашу сторону, шаркая по полу тяжелыми волосатыми ногами.
– Каво надо?
– Симк, у тебя ткань с пионами есть?
– Нема.
– Совсем? Ты ж не смотрела.
– Нету. Тут такова не дают.
Тамара вздыхает. Поворачивается ко мне. Машет рукой:
– Симка тут швея, как видишь. Если одежду какую состряпать – ты ее проси, сделает. Только вот ей ткань нужна, однако…
– А ты у Веры попроси, – вдруг встревает Васька. – Они с комендантом друзья, Верка у него хоть ткань, хоть целое платье вымолит.
И мне почему-то совсем уже не обидно на уколы Васьки. Пусть себе болтает что вздумается. Я-то знаю правду, и никакой вины на мне нет, а совесть чиста.
Так, завернутая в одеяло, я падаю на подушку и закрываю
