образах: Онегин, князь Игорь, Грязной… В центре небольшой комнаты стоял чёрный рояль, горделиво занимая всё пространство. Одинокий артист и на пенсии, вероятно, ничем не интересовалася, кроме музыки, а потому домашний уют ему был неважен.
Юрий Павлович – приятный старичок лет семидесяти, с аккуратной седой бородкой, одетый в старомодную кофту, приветливо встретил Ксюшу и галантно помог ей снять плащ, но при этом не разрешил разуться.
– За большую жизнь, милочка, я ни разу не видел певицу, поющую свою партию босиком. Это позволительно только двум персонажам – Татьяне Лариной и Кармен.
Ксюша улыбнулась и сразу почувствовала расположение к симпатичному старичку.
– Посидите минут пятнадцать, Ксюшенька, у меня ещё предыдущий урок не закончился.
Она кивнула и села на диван, приготовившись слушать полноватого тенора, который уже нетерпеливо переминался с ноги на ногу, как лошадь перед скачками. Он запел, и Ксения сразу услышала, что партия Ленского даётся ему с большим трудом.
– Нет, молодой человек, не надо кричать и выть в смертной тоске, хоть это и драматическая ария. Больше лирики, старайтесь не форсировать, иначе появится ужасное вибрато. Вы хотите распугать своим голосом всех зрителей?
Тенор глупо выпучил глаза и покачал головой.
– Нет, не хочу. Но я слушал Паваротти, он так и поёт.
– Николай, ваш голос совершенно другого типа. Слушайте лучше Лемешева, учитесь напевности у него. Его Ленский пусть и будет для вас примером. Тогда и петь научитесь, и голос сохраните. Поняли меня?
Певец нахмурился и кивнул соглашаясь.
– Давайте ещё раз… Ровнее, ровнее…
В конце урока получилось так хорошо, что остались довольны и учитель, и ученик. Ксюше тоже понравилось, и она лишний раз порадовалась, что попала к отличному педагогу.
– Ну-с, а теперь ваша очередь, милочка.
Юрий Павлович сел за инструмент и положил длинные пальцы на клавиши… Урок начался. Каждый удачный пассаж вызывал у него улыбку, а если что-то не получалось – он останавливался и терпеливо объяснял ошибку. Ксюше скоро почудилось, что с ней занимается не чужой, едва знакомый человек, а отец или дедушка…
Она терпеливо выслушивала замечания и старалась изо всех сил. В театре готовилась постановка "Евгения Онегина", и Ксения попросила поучить с ней арию Татьяны. Юрий Павлович не говорил ничего необычного, просто обращал внимание на те мелочи, раньше казавшиеся ей незначительными, однако, при правильном к ним отношении, они меняли качество пения.
После первого исполнения арии в сцене письма Юрий Павлович задумался.
– Понимаете ли вы, что значит Татьяна Ларина для русского человека? – задал он неожиданный вопрос.
Ксюша растерялась. Понимает ли она Татьяну? Да кто же её не понимает? Но Юрию Павловичу не требовался ответ.
– Татьяна – это идеал женщины. В ней сочетается и любовь, и верность.
