Его глаза какого-то бежевого цвета, похожие на женские соски, скользили по анкете.
– Да, в шестнадцать лет, – помогла я ему. – Я вундеркинд.
Это была моя вторая ошибка.
– Я не хвастаюсь, нет, просто объясняю, почему у меня за спиной большой опыт работы. Хотя трудовой книжки нет.
Сейчас, подумала я, он спросит про договоры и налоги, и надо будет врать. Но он не спросил.
– А ваши родители…
– Они живут в Екатеринбурге.
– И как они, Мария Евгеньевна, вас в шестнадцать лет отпустили одну в чужой город?
Зачем ему это знать? Ну отпустили. Мама, думаю, даже рада была, а отчиму вообще не до падчерицы. У меня, дяденька, ого-го какой опыт, о чём я не указала в анкете. Как только я поступила в институт, предки перестали присылать мне деньги, сказав, что я теперь взрослая и должна сама-сама. Пришлось договориться со своей головой и временно задвинуть социофобию в дальний угол. Я и дворником успела поработать, и курьером, и даже хорёк-ситтером. Хорёк-ситтер, если бы ты спросил меня, дяденька, – это такая прислуга, которая ухаживает за хорьком, пока богатые хозяева загорают на Мальдивах. Есть бэби-ситтер, есть дог-ситтер, а я вот была хорёк-ситтером. Тоже профессия, между прочим.
Дяденька пожевал усы.
– Мы пробили вас по своим каналам…
Та-ак! Уже интересно! К чему тогда глупые вопросы?
– Вы пишете книги?
– Есть такой грех.
– А как вы планируете совмещать работу у нас и литературное творчество, Мария Евгеньевна?
Я не ожидала такого вопроса. Литературное творчество… В принципе, всё логично: какой, скажите на милость, вменяемый работодатель согласится взять сотрудника, заведомо зная, что тот будет отвлекаться от основных обязанностей и строчить романчики, причём на хозяйском компьютере. Красть оплаченное время. Я вот, подвернись такая возможность, точно буду.
– Вы понимаете, – начала на ходу соображать я, – творчество требует абсолютной внутренней эмиграции, совмещение литературы и основных обязанностей невозможно в принципе. Я могу вас заверить, что работа никоим образом не пострадает.
Мой собеседник дырявил меня взглядом.
– Забавное у вас хобби.
Меня кольнуло слово «хобби». Хобби, дяденька, это ракушки собирать, а литература для меня – жизнь.
Фу, как пафосно!
– Ну да, хобби, – тем не менее выпалила я. – По воскресеньям. Иногда… Я писатель выходного дня.
Работодатель пошевелил усами, и то же самое сделал сом в аквариуме.
– Попробуем вам поверить. Нам нравится, что у вас несколько иностранных языков. Нам импонирует, что вы закончили школу с золотой медалью. Мы даже можем закрыть глаза на то, что у вас незаконченное высшее образование. Но нам не нравится, как вы ответили на некоторые вопросы нашей анкеты.
Было не очень понятно, кто это «мы». Он и сом? Или мою анкету
