под названием разум.
Так однажды, когда казалось, что жертва уже мертва, обезображенное, заляпанное кровью тело – пустое, с навеки уже угасшим огоньком мысли – вскочило, заметалось, протянув вперед скрученные судорогой руки, даже зацепило меня одной из них. Признаться, у меня в тот момент от страха чуть сердце не разорвалось! Но такой вот жуткий опыт научил меня быть внимательней и ждать любых сюрпризов. Но это – позже. А тогда ужас лишил меня разума, и я очень смутно помню, как остервенело мой нож кромсал уже окончательно сдавшуюся плоть, как после, когда вокруг валялись, поблескивая, жуткие неровные фрагменты тела, меня не раз выворачивало наизнанку…
Но Дина, как в жизни, так и в момент умирания, не проявила особой активности, полностью оправдав мои ожидания.
До предела напряженный слух не ловит больше никаких звуков, кроме тихого свиста ветра в щелях. Такое чувство, что биение дождя прекратилось вместе с пульсом Дины. Это к лучшему: меньше шансов упустить чьи-нибудь приближающиеся шаги.
Но прежде чем приступить к главному, нужно решить уже существующую проблему – приезд какого-то там Дениса. Интересно, кто он? Парня Дины зовут Сергей. Мне много раз случалось видеть его в бинокль, а один раз – вблизи, на берегу с удочкой. Как бы там ни было, следует поторапливаться.
Прохожу в комнату. Хорошо, что ноги не запачканы кровью, возиться с чисткой было бы непозволительной тратой времени. Беру по-девчачьи розовый мобильник. Последний входящий вызов обозначен как «Дэнчик школа». Если Дина не была конспиратором, все более-менее прояснилось. Провожу по дисплею пальцем влево, чтобы отправить sms. Торопливо тычу в сенсорные клавиши, оставляя на них мутные бурые отпечатки. Это не страшно, после работы я всегда тщательно убираюсь. Жму «отправить». Скоро некий Дэнчик прочитает: «Родители приехали, не приезжай, позвоню позже, пиши если что». Коряво, но по делу. Несколько секунд тупо смотрю в экран, жду. Когда в ответ приходит пустое «Ок» с грустным смайликом, сую телефон на всякий случай в карман и возвращаюсь к своей мертвой подружке. Теперь нам никто не должен помешать.
Лужа крови под ней заметно увеличилась. Нужно действовать быстро, не хочется прикасаться к остывшей плоти. Мне никогда не нравились покойники.
Присаживаюсь на корточки, переворачиваю тело лицом вверх. Широко распахнутые слепые глаза устремляются прямо на меня. От немигающего бессмысленного взгляда лоб мой покрывается испариной. Не от страха или чувства вины, вовсе нет. Только от мысли, простой и, может, даже глупой: труп смотрит совсем не в пустоту, он смотрит именно на меня, но… не видит. Как будто это меня, а не Дины больше не существует в этом мире. Эта странная мысль причиняет почти ощутимую боль. Тру глаза, пытаясь прогнать проклятое наваждение. Не помогает. Плохо, такое со мной уже не впервые. Ощущение пустоты, безысходности почти завладевает сознанием, превращая меня, всю мою сущность, в пыль. В
