о хозяйке Днепра, с которой пофлиртовал перед самым приступом. Михаил и думать о ней забыл, как о бесполезной детали сложного дня.
– Ничего я такого… – взгляд скользнул по телеэкрану. – Ну-ка включи звук!
Джа нажимает кнопку, и в комнату врывается новостной грохот.
«… следствию пока не удалось определить мотив преступления. Задержанный отказывается говорить и не признает вину. По его словам, день будто вырван из памяти…»
– Это который? – спрашивает Джа.
Увидеть зверя пойманным удается редко. Если успели, либо Михаил разбирается с гадом на месте, либо нападение не вызывает у прессы жадных спазмов. Если же опоздали, убийц, как правило, не находят.
– Если убийство было в мае… В мае у нас выезда четыре было. Это или парень в котловане у новостроек или женщина на Северной улице.
– Говорят, в частном секторе нашли.
– Значит, она.
На экране – растерянное, затравленное лицо человека, вспоровшего мать троих детей от пупка до горла. Сначала он перерезал ей связки, чтобы не смогла кричать, а затем разделал прямо во дворе ее же дома. Теперь этот человек умоляет правосудие помочь ему, уверяя, что не понимает, как смог совершить такое.
– Убедительно под психа косит, – признает Михаил.
Джа передергивает плечами.
– Лучше на зону, чем в психушку.
– Ты просто на зоне не был.
– Можно подумать, ты побывал и на зоне, и в психушке.
– Не был, – соглашается Михаил. – Но каждый день рискую залететь.
– Тебя никто не заставляет это делать, – психанув, Джа выключает телек. – Тебя даже никто не просил это делать. Ты сам вызвался. И схему сам придумал. И дом этот сам выбрал. В котором я теперь сижу как болонка на привязи, даже в бар с девчонкой не выбраться.
– Тебя кто-то наручниками к батарее приковал? – злится Михаил. В горле пересохло. – Дай глотнуть. Пожалуйста.
– На кухне возьми. Привык, что все тебе поднесут, подадут и поделятся.
– Да пошел ты, – в сердцах бросает Михаил, вскакивает с дивана.
Он идет на кухню, достает банку пива из холодильника и выходит во внутренний двор, схлопотав по лицу сиренью.
Скрипящие лампы осветили железное царство Михаила. Он не мастак копаться в отношениях, механика гораздо проще. Однозначнее. Для ее починки достаточно замены деталей. А в людях что заменить? Чтобы совсем не развалиться.
– Привет, красавец, – здоровается Михаил с Днепром. – Ну как, посмотрим, что не так с твоей трансмиссией?
Байки никогда не возражают. Правда, иногда показывают характер от недостатка внимания, зато избаловать или перезаботиться о них невозможно. Самые благодарные друзья на свете.
Михаилу за счастье сменить футболку растянутой, заляпанной солидолом и маслом майкой. В ней даже не потеешь, благодаря прорванной по всему пузу «вентиляции». Еще б можно было
