Нур-Ад-Дина золотистым утренним светом, а подушки и одеяла из красной ткани на широкой кровати, среди которых безмятежно спал хозяин комнаты, заалели пуще прежнего. Новый день, этот дар богов, настойчиво стучался в дверь. Даже если бы принц хотел (а он этого хотел), у него никак не получилось бы поспать подольше.
Нур полежал некоторое время, чтобы хоть немного прийти в себя, и не без труда встал на ноги. Он бросил раздраженный взгляд за окно. Погода была чудесной: солнце едва оторвалось от горизонта, на небе ни единого облачка и совершенно безветренно. Все располагало к тому, чтобы отправиться на конную прогулку за город. Вот только эти ранние подъемы и эти чертовы прогулки ни свет ни заря рано или поздно все-таки его доконают.
Ему в глаза вдруг ударил яркий свет. Что это? За все эти дни ранних подъемов и бессмысленных прогулок, треклятого недосыпа он стал параноиком. В неспокойные времена приходится жить. Но, к счастью, это был лишь солнечный зайчик, невинный и безобидный. Принц присмотрелся – на полу у балкона лежало зеркальце. Но откуда оно здесь? В последнее время Нур не водил к себе девиц, значит, кто-то забыл его здесь. Но кто?
Принц поднял с холодного каменного пола сверкающую безделушку, бросил на нее очередной взгляд, но вот незадача, вновь зеркальце отразило ослепительные лучи светила прямо в глаза господина. Он зарычал и в гневе метнул эту чертову штуковину в стену, и в следующее мгновение она со звоном превратилась в бессмысленный хлам.
Нур вышел на балкон, ведь с улицы повеяло свежим ветерком, которого ему так не хватало. Пустыня так противоречива: днем в ней невыносимо жарко, но едва наступает ночь, как раскаленные пески и горячий воздух тут же остывают. Коварный пустынный холод может унести не меньше беспечных жизней, чем пылающее солнце и обезвоживание. Чтобы не околеть ночью, Нур-Ад-Дин, как и прочие жители Капии, кутался во множество теплых одеял. К утру он как следует взмок, и теперь принцу было душно, шея назойливо чесалась под слоем застывшего пота, и лишь легкая свежесть стремительно нагревающегося воздуха несла спасительное облегчение.
Соня по призванию и ранняя пташка по необходимости облокотился о перила и, назойливо расчесывая шею, уставился вдаль. Город еще спал. Оно и неудивительно, жизнь внутри крепостных стен начинается позже, чем за ними. Это на селе крестьяне уже направляются в поля, а в пустынях кочевники уже гонят свои стада на новые пастбища.
Уже не первый день Нур-Ад-Дин встает с первыми лучами солнца лишь для того, чтобы отправиться за город на бессмысленную, бесполезную и вдобавок совершенно ненавистную прогулку по окрестностям, чтобы сбежать из города, если его отец умрет. Царь Вастурбал болен и, не ровен час, по воле богов отправится в мир иной со дня на день, и тогда у убийцы Визара будут развязаны руки. Его ничто не остановит от попытки устранить Нур-Ад-Дина, так что последнему приходилось быть начеку, готовым в любой момент сбежать из Ан-Мефисиона, столицы Капии.
Шаткий мир в правящей семье после убийства матери Нура поддерживался непререкаемым авторитетом
