style="font-size:15px;"> – Ты что же, во всем раскаиваешься?
Ланцов после ее вопроса смутился и как-то неуверенно произнес:
– В общем-то нет… Но ты сама посуди, Лара. Я не молод уже, и боюсь, что на все это у меня ни сил, ни здоровья не хватит. И потом кому от моей правды легче стало?
– Мне, – ответила без раздумий Лариса
– Ну, разве что тебе. Ты хотя бы ярмо с себя сбросила, – с горечью усмехнулся он.
Лариса после его слов нахмурилась, но промолчала, и в таком далеко не праздничном настроении они дошли до ее подъезда.
Там, о чем-то раздумывая, она достала из сумочки связку ключей, повертела ее в руках, а после, повернувшись к Василию Васильевичу, заявила ему:
– И не только мне, а и всему нашему коллективу, кроме отдельных невосприимчивых личностей. Люди в тебя поверили, а уж жильцы-то как счастливы. Ты за всех нас, Василич, теперь в ответе, – на полном серьезе заключила она.
Неожиданный пафос ее слов вкупе с твердой гражданской позицией сбили Ланцова с толку. Никогда еще бывшая его любовница не представала перед ним в таком необычном свете, и он достал из кармана пальто сигареты и зажигалку.
Закурив, он закашлялся, и оба они замерли в ожидании его судьбоносных слов, но их не последовало, и Ланцов объяснил, что это, очевидно, от дыма, и Лариса, твердо уверенная в своей правоте, попыталась вдохнуть в него свежие силы.
– Ты главное не бойся, мы тебя все поддержим. К тому же обратного пути у нас с тобой все равно нет, поэтому, несмотря ни на что, остается только вперед.
Ланцов попробовал отделаться шуткой, заявив, что прикинется слепоглухонемым или же в монастырь уйдет, в крайнем случае, но Лариса юмор этот не поддержала, а позвала его, чтобы не киснул дома, к завтрашнему обеду.
– У тебя есть с кем праздновать, а я к сыну поеду, – отказался он от ее приглашения и, попрощавшись, неспешно поплелся в сторону своего дома.
На следующий день он отправился на званый обед к Вадику и, устроившись на сидении в вагоне метро с бесплатной газетой, стал изучать городские новости. В отличие от Разумовского, регулярно отслеживавшего теперь полицейские сводки, он в неуязвимости Голубкова нисколько не сомневался и иллюзиями по поводу его заражения себя не тешил.
На станции «Нарвская» в вагон, опираясь на палочку, зашла сгорбленная старушка в платке и потертом пальто, не один уже год собиравшая подаяния на операцию сироте внучке. Ланцов в подобные байки не верил и каждый раз ей отказывал, искренне поражаясь доверчивости людей, а неделю назад, заметив, как старушонка без помощи палочки резво перебежала на остановке из одного вагона в другой, не удержался и бросил ей в спину: «Внучка давно уже замуж вышла». «Нищенка» на его слова обернулась и зыркнула на него злобным колючим взглядом, но тут же вновь вошла в образ, скрючилась и громко заголосила на все лады о своем несусветном горе.
Вот и сейчас,
