пузатую фляжку.
– Сори, как вы насчёт пообщаться? Попутно представлюсь:
Я ваш наниматель, но это не должно вас смущать. Ведь мы оба джентльмены и никак ровесники.
При этом визитёр отметил про себя благородно-мужественнную наружность русского кэпа. Именно подобная связывалась у него исключительно с носителями мундиров славного королевского флота. Выпадание из главного предмета гордости больно кольнуло вроде занозы. «Во, де, заполучил!» Короткой паузы было достаточно, чтоб подобающе отозваться:
– Вы меня ничуть не напрягаете. Почему бы нет?
Сергей Александрович показал улыбчивыми глазами на отстёгнутый предметик.
– Присаживайтесь насколько вам удобней, сэр. Не начать ли нам с доброй кубинской «гаваны»?
– Вы говорите по-английски так, как у нас до войны некоторые любезничали. Откуда это?
– Именно от них и привилось. Случалось, знаете ли, в годы союзничества совместно в холодных углах ада бывать. Ну и в Рейкьявике, ожидая сбора каравана, «джемисоном», «портером» обоюдно баловаться.
– О! Почти завидую вам. Я тоже тогда служил. Наша береговая батарея за всю войну ни разу с результатом не рявкнула.
К полному стыду мы проспали «Шарнхорста» и «Гнейзенау», выскочившим в канал, чтоб дать дёру из Бреста.
– Полно казниться, сэр. Представляю, с каким удовольствием после утреннего кофе и сандвичей вы бы влепили бошам в погреба боезапаса. Да что толку догонять прошлое.
Лучше выпьём за наши последние клочки здоровья.
Несмотря на поддатость, всю страшную за ним силу денег, сэр ощущал невозможность быть на равных. Только по одинаковой дозе принятой на грудь, вроде мирящий паритет. (Спору нет, по питейному англичане те ещё профи!) – Мне хочется что-то для вас сделать, мастер.
– Разве недостаточно, что мы так вери найсово сидим?
Расчувствовавшийся гость отрицательно мотнул англосаксонским медальным профилем.
– Не подарить ли вам премиленькое верное существо?
– Надеюсь, это никакая-то тощая ваша мисска, – попытался отшутиться Ястребцев.
– Помилуйте, гораздо стоящее. Это, это… обезьянка магот!
Мало найдётся тех, кто наслышан о гибралтарских мартышках. Меж тем, они находятся под покровительством всей супер мощи военно-морского флота Британии! Даже клятва бесподобная затвердилась: «Мы будем защищать этих обезьян до последнего англичанина!» Безхвостных и хвостатых – для нас всё едино!
– Кто ж без вашего спроса столь охраняемую популяцию испортил? – деликатно подколол Александрович.
– Негодяи испанцы. Не иначе берберских подпустили. Подлая месть за отобранную скалу.
– Что вы говорите?! Фи, серинадным апельсиникам. Я бы предпочёл всё ж хвостатую. Без обиды? Йес?
Донельзя довольный замутой и реноме мартышек, редкий
