как подобает особе её сана.
Наследник усмехнулся:
– Особ её сана в Европе больше нет. Женщин, я имею в виду.
– Согласен, – отставляя бокал на полочку камина, справа от себя, произнёс Фридрих. – Отец, конечно, пытался настоять на том, чтобы я соблазнил саму Эльзу Уэльскую, коли сумел заручиться её дружбой и был вхож в её покои.
– Как это некрасиво, – бросил Август скривившись.
– Я сказал то же самое! Кроме того, Эльза знала, как страстно я люблю её сестру, и не смогла бы терпеть ни брака по расчёту, ни внебрачных связей. Английской короне это не нужно. А маркизу, родную племянницу короля и принцессу крови, мне уже готовы были отдать. Их король не был против нашего союза. Очень удачно сложилось так, что моя любовь оказалась в согласии с делами нашего государства.
– И наш отец разрешил тебе жениться на ней, – констатировал наследник.
– Эльзу бы мне всё равно не отдали, – махнул рукой Фридрих. – Будь я трижды неотразим, она сама мне сказала, что не планирует связывать себя никакими узами брака, во всяком случае, в ближайшее время. Как бабушка.
– Так и сказала? – внимательно вслушиваясь в слова брата, уточнил Август.
– Может быть, не так дословно, но примерно так. Смысл её политики мне ясен – никого не допустить до английского престола.
– «Необязательно терять голову, чтобы быть рядом с королевой», – сам себе под нос тихо пробормотал Август по-английски.
– Что ты сказал, брат? – не расслышав, уточнил Фридрих.
– Так, ничего… Повторяю слова, сказанные сегодня твоей женой, и начинаю понимать их смысл.
Принц Бранденбургский только пожал плечами – ему было глубоко плевать на все политические перипетии между Англией и Пруссией.
Слова Марии Рид, что Шервуд уехал вместе с Райтом и вряд ли вернётся сегодня во дворец, несмотря на то что дежурит его смена, не сильно успокоили леди Мелани.
С тех пор как она покинула замок де Нанон, Рей перестал оставаться с ней надолго наедине, перестал быть предупредительным и нежным. Сурово и хмуро он встречался с девицей взглядом, сухо отвечал на вопросы и, при необходимости передавал поручения от своей назойливой тётушки, которая спала и видела, что скоро будет нянчить малышей. От самого же рыцаря не было и намёка на желание сблизиться с юной графиней.
Прошло две недели, которые она провела в Виндзоре. Сколько ещё жених будет её игнорировать, Мелани не знала. Менее всего хотелось давать повод для сплетен.
Баронесса Огл была готова передать Рею титул хоть завтра, но поджидала торжественного случая, усиленно склоняя девушку то к подписанию брачного договора, то к церемонии обручения при свидетелях. Сама же леди Кендбер всё больше подумывала о том, что надо уезжать из фрейлинской половины и становиться полноценной дамой.
Безумно хотелось человеческого тепла и ласки. После настойчивых ухаживаний Генуэзского
