писем от пропавших тоже не пришло, зато заявилась из отделения недовольная Покобатько и, раскрасневшись, с порога подпортила настроение.
– Вчера вечером получила зарплату, а там мало, с гулькин нос, – сказала она и протянула расчетный листок.
Директор внимательно посмотрел на него.
– Почему мало? Вот же, все выплачено, триста рублей.
– Так мы на восемь тысяч договаривались! Вы мне сами столько предлагали.
– Нет, нет, не было такого. Или я не помню? Нет, не было.
– Ну как же не было, когда было! Было, было.
– А вы точно помните, что было? Я лично отчетливо помню, что не было. Ну не было такого, не-бы-ло.
– Было.
– Если хотите, могу еще триста добавить, со следующего месяца.
– Всего? Да на мне все отделение, все локальные акты, программы, методика. Нам носа некогда поднять от стола, все изучаем, изучаем.
– Ну надо, понимаете, некуда деваться. Надо.
– Да понятно, что надо.
– Ну вот и славно, договорились.
– Ну, знаете ли!
Покобатько обиженно повернулась и вышла из кабинета.
«Знаем, знаем, – подумал директор. – Все не угомонишься. А, нет: когда ж ты сдохнешь».
После обеда, в просторном кабинете Чувиной, забитом вдоль стен шкафами с папками-регистраторами и скоросшивателями, собрались трое.
– Нус! – Разбегаев поднял бокал с красным вином. – Виолетта Ивановна, Людмила Вячеславовна, как говорится, за прекрасных дам!
На покрытом одноразовой скатертью столе имелись сырная и мясная нарезки, кабачковая икра, оливки, мандарины, грецкие орехи, соки и хлеб из столовой. Под рукой были салфетки, зубочистки, чуть поодаль наготове большое мусорное ведро, а между шкафов у стены располагались для релакса аквариум с золотыми рыбками и уютный диванчик. Из стоящих на подоконнике компьютерных колонок веселилась Верка Сердючка.
– Ха-ра-шо! Все будет харашо, все будет харашо, я это знаю, знаю! – опустошив бокал, подпел Разбегаев.
Кокетливо закусив ниточкой копченого сыра, Чувина, с ноткой укора в голосе, сказала:
– Вообще-то, сперва упоминают хозяйку дома.
Разбегаев, болтая головой, потряс хвостиком на затылке, затем разлил всем вино.
– Икскюзми, мадам, – сказал он. – Людмила Вячеславовна, Виолетта Ивановна, за прекрасных дам!
– Очень оригинально, – усмехнулась Царицына. – Еще и в рифму. Ты чего на вино накинулся? Нам так до вечера не хватит.
– Пить охота. Побойся бога, у нас еще шесть пакетированных литров.
– Если ты про нашего бога, то побаиваться, конечно, стоит.
– А ведь его все равно придется позвать, – обреченно констатировала Чувина.
Разбегаев, не поднимаясь с места, по-баскетбольному закинул первый пустой смятый пакет в ведро и согласился:
– Да, деваться некуда, но давайте оттянем этот момент как можно дольше. Выпьем за это.
Выпили.
– Не позвать,
